РАБОТА В ИРАКЕ

ИВАН ЛИТОВКИН
Из воспоминаний уполномоченного ГИУ ГКЭС СССР в Иракской республике

В начале 1970-х годов поставками военного имущества за рубеж занималось Главное инженерное управление Государственного Комитета по внешним экономическим связям СССР — ГИУ ГКЭС. Представительства этого управления официально входили в аппараты Экономсоветников в тех странах, куда поставлялось специмущество.

4 августа 1973 года я прибыл в Багдад в качестве старшего инженера в аппарате уполномоченного ГИУ, которым был тогда опытный работник капитан 1 ранга Г. Б. Харитонов. После его отъезда в СССР я занимал этот пост до мая 1977 года.

Уже в начале своего пребывания в Ираке я твёрдо усвоил, что наряду с хорошей профессиональной подготовкой человек, работающий за рубежом, должен иметь безупречный внешний вид: строгий костюм, модные ботинки (в не босоножки), рубашка с галстуком. Он должен знать иностранный язык и ездить на престижной современной машине. И это не прихоть, а острая необходимость. К такому выводу я пришёл, проработав в Ираке около четырёх лет, выполняя важную миссию по поставкам различных видов вооружения в эту страну, встречаясь с широким кругом иракских гражданских и военных руководителей, занимавшихся организацией и укреплением вооружённых сил Ирака.

Судите сами. Как уполномоченный ГИУ в Ираке, я ездил на автомобиле «Олдсмобил "Омега"» с дипломатическим номером. И поэтому, когда я подъезжал к Министерству обороны, мою машину пропускали без задержек и волокиты. Зато чёрную «Волгу», на которой ездил Старший группы военных специалистов в Ираке генерал-майор В. Т. Давыдов, всегда останавливали у ворот, выписывали пропуск и только после этого пропускали на служебную территорию. То есть по одежде, по классу машины не только в Ираке, но и в других странах судили об уровне представителя и страны, командировавшей его за рубеж.

Чиновники же, сидевшие в Москве, понимали это не всегда. Однажды, уже приняв от Харитонова должность уполномоченного ГИУ, я подвозил к Министерству обороны Ирака крупного военного финансиста, находившегося в Ираке в краткосрочной командировке. По пути я спросил его, почему его управление не может купить приличную машину с кондиционером своему генералу в Ираке. Он надулся, вздохнул и ответил: «Коммунист должен быть скромным». Вести разговор дальше по этому вопросу не было смысла.

Работа уполномоченного ГИУ и его аппарата в Ираке была направлена на то, чтобы выполнить в полном объёме и с высоким качеством те задачи, которые ставились из Москвы. Немаловажную роль в этом играли не только служебные, но и личные отношения с руководством Минобороны, ВВС и ВМС Ирака, хотя выстроить их было далеко не просто.
Примером тому могут служить отношения, которые складывались, например. у уполномоченного ГИУ ГКЭС Харитонова с командующим флота Ирака Абдо Дейри, который занимал солидный пост в руководящей партии БААС. По слухам, он был первым секретарём этой партии на юге страны. Куда входили портовые города Басра и Ум-Каср.

Видимо, Дейри состоял также и в центральном аппарате партии БААС в Багдаде. Это было видно хотя бы из того, что он не особо считался даже с начальником Генерального штаба МО Ирака Шеншалом, который исполнял также обязанности Министра обороны страны (этот пост долгие годы был вакантным). Найти контакт с Дейри было весьма сложно. Будучи бригадным генералом, он требовал, чтобы наши советники были такого же уровня. К сожалению, в Москве не хотели понимать этого, и на все наши запросы прислать советника в чине адмирала, как просил Дейри, просто не отвечали. В результате тот отказался от услуг наших специалистов и на их место пригласил египтян во главе с генералом.
У Дейри были свои понятия об уровне подготовки наших советников. Когда после отъезда Г. Б. Харитонова в Москву я посетил Абдо Дейри с официальным визитом, он в очередной раз стал критиковать нашу сторону за то, что мы присылаем специалистов не соответствующего уровня, и указал пальцем на одного нашего капитан-лейтенанта. В ответ на это я напомнил ему, что этот офицер не простой специалист, а кандидат технических наук. Тогда Абдо Дейри в довольно вольной форме заявил: «Чему может научить ваш капитан моих подполковников. Если вы не пришлёте мне адмирала, то я через две недели откомандирую всех ваших специалистов назад».
Об этом разговоре я незамедлительно доложил в Москву, которая в очередной раз не придала этому требованию серьёзного значения. А через две недели Дейри действительно официально сообщил мне, чтобы мы откомандировали всю группу советских моряков. На их место вскоре и прибыли египтяне во главе с генералом.
Это яркий пример того, как иногда наши центральные органы не учитывали все тонкости работы с иностранными партнёрами, в том числе и с такими, как иракцы.
Деятельность аппарата уполномоченного ГИУ в Ираке сильно осложняли военные действия с Израилем в 1974 году и с курдами в 1976 году.

Когда поступила информация о начале войны с Израилем, я прибыл в штаб иракских ВВС. Настроение у офицеров было заметно приподнятым. Я поинтересовался. Как идут дела на фронте, как показывает себя наша военная техника и, в частности, самолёты советского производства. Иракцы с похвалой отозвались о наших самолётах типа «МИГ», которые по своим характеристикам оказались лучше американских «Фантомов».
Попутно я выразил уверенность в том, что в этой войне арабы победят, загнав Израиль в пределы своих границ. Египту будет возвращён Синайский полуостров, а Сирии — Галанские высоты.

Казалось бы, на этом разговор должен был закончиться. Но один из офицеров спросил меня: «Мистер Литовкин, это ваше личное мнение или мнение вашего правительства?». Я быстро сориентировался и ответил, что это моё личное мнение, и тут же спросил: «А разве у вас другие цели?». «Да, другие, — заговорил он. — Так называемого государства Израиль нет и не должно быть. Евреи там никогда не жили. Это территория Палестины, и там должны жить палестинцы. Евреи туда пришли в 1948 году из СССР и США. Вот и заберите их обратно. Ибо мы их всех перебьём, а оставшихся в живых утопим в море». Такое заявление для меня было полной неожиданностью.
После этого разговора я стал более осторожно выражать свои мысли по этому вопросу и стал активно заниматься более глубоким изучением истории Израиля и Палестины. Это помогло мне много открыть для себя в этом сложном и запутанном вопросе.

Нам приходилось через Ирак участвовать в обеспечении боевых действий в Сирии. Когда сирийский аэродром под Дамаском был выведен из строя, то все самолёты с боеприпасами и другим имуществом приземлялись на иракский военный аэродром Хаббания (100 км от Багдада). Как правило, после 24 часов поступала телеграмма из Москвы, в которой сообщалось время прибытия самолётов, наименование имущества и давалось указание о передаче этих грузов иракской стороне. Я садился в машину с дипломатическими номерами и в кромешной темноте по пустыне гнал 100 км до аэродрома Хаббания, часто обгоняя бронетанковые колонны иракских войск, шедших в Сирию для её защиты.
Приезжал на авиабазу, передавал грузы иракской стороне, оформлял приёмо-сдаточные акты, а утром возвращался обратно в Багдад.

Каждый раз представитель иракских ВВС подполковник Назар недовольно тёр глаза, вместе со мной считая ящики с военным имуществом, подписывал приёмо-сдаточные акты, и мы по-дружески расставались с тем, чтобы на следующую ночь встретиться вновь.

Так продолжалось, пока не закончилась вторая арабо-израильская война. Чёткая и организованная работа аппарата уполномоченного ГИУ дала возможность после окончания войны подписать необходимые двухсторонние правительственные документы без особых трудностей.
Для выполнения этой миссии в Багдад на специальном самолёте прибыли заместитель председателя ГКЭС Г. С. Сидорович и начальник 10-го Главного управления Генерального штаба Вооружённых сил СССР Н. П. Дагаев. Они провели переговоры и на основании наших приёмо-сдаточных актов подписали соответствующие правительственные соглашения.

При обсуждении этих документов иракцы иногда ставили под сомнение некоторые наименования и количества имущества, переданного им во время войны, так как не все копии актов у них сохранились. Тогда приходилось доставать свои копии и показывать на них подписи представителя МО Ирака подполковника Назара. Вопросы сразу снимались/

Работа уполномоченного ГИУ в Ираке во время военного конфликта была положительно оценена руководством ГИУ в Москве. Это ещё раз подтвердило непреложную истину: войны начинаются и заканчиваются, люди приходят и уходят, но документы должны всегда оставаться в сохранности.

С отъездом из Ирака Г. Б. Харитонова поле моей деятельности значительно расширилось. Завоёванное уважение иракцев ко мне давало возможность принимать иногда серьёзные самостоятельные решения. Впрочем, нередко того требовала сама обстановка.

Как-то в один из дней в иракский порт Ум-Каср прибыл транспорт с новейшими по тем временам самолётами типа «СУ». Они находились в контейнерах, которые погрузили на железнодорожные платформы и отправили из порта на север страны в Киркук.

Но на пути следования в трёхстах километрах от Багдада был мост, под которым контейнеры по высоте не проходили. Состав остановился. Меня пригласили в штаб ВВС, откуда на вертолёте мы срочно отправились к тому мосту.

Осмотрев контейнеры, я предложил открыть их и измерить высоту киля самолёта. По всем инструкциям, вскрывать контейнеры до прибытия группы сдатчиков никто не имеет права. Однако я сознательно пошёл на такой шаг. Измерили высоты моста и контейнера без крышки. Расстояние от киля до мостовой балки было не более 15 см. И всё-таки я принял решение на малом ходу «протащить» все 20 контейнеров. Всё обошлось благополучно, а мои решительные действия повысили мой авторитет в глазах иракской стороны.

И ещё один пример.

Большие современные бомбардировщики типа «TV», которые были поставлены в Ирак, размещались на аэродроме Хаббания. Командиром этой авиационной базы в то время был иракский генерал Васек. Там находились две группы советских специалистов, командированные по линии Минобороны СССР, которые подчинялись Старшему группы военных специалистов генерал-майору В. Т. Давыдову. А многочисленную группу гражданских специалистов по гарантийному обслуживанию самолётов возглавлял инженер Ф. А. Ахмедзянов. Он подчинялся мне.
Однажды я решил проверить их работу и одновременно нанести визит вновь назначенному командиру авиабазы генералу Васеку. К зданию, где размещались штаб и офис командира базы, я подъехал на иномарке серебристо-голубого цвета и произвёл на генерала Васека соответствующее впечатление, так как генерал В. Т. Давыдов приезжал на авиабазу на «Волге» чёрного цвета. К тому же я говорил с ним на английском языке, на месте решал все неясные вопросы и свои действия подтверждал соответствующими письмами на английском языке, тут же написанными от руки. Его расположение ко мне росло на глазах. Через некоторое время в кабинет командира базы зашёл подполковник со стеком подмышкой. Васек представил его как подполковника Салама, его заместителя по политической части. При этом он сказал, что Салам одновременно и первый секретарь партии БААС всего региона. Пожав друг другу руки, мы разговорились…
Видимо, командир базы характеризовал меня весьма высоко, потому что Салам предложил мне посетить дом партии БААС, который располагался тут же на базе. Я, конечно же, согласился.

В доме партии за чаем мы разговорились. Гостеприимный хозяин предложил мне остаться переночевать на базе, а вечером зайти к нему на ужин и отведать фирменную рыбу «масгуф», приготовленную на рогатке над углями.
Вечером после ужина Салам стал показывать мне фотографии, в том числе и те, которые были сделаны в тюрьме, где он сидел за революционную деятельность. На одной из них я узнал Саддама Хусейна и одного из действующих генералов ВВС Каха. Я спросил Салама, встречается ли он сейчас с Саддамом Хусейном. Тот ответил утвердительно. А встречается ли с ним генерал ВВС Ках, который также был на фото? Салам вновь ответил утвердительно. Это означало, что все трое по законам своей партии были «кровными братьями».
На том бы всё и закончилось, если бы не события, которые последовали на второй день после нашей встречи, когда я зашёл в посольство и встретил там одного знакомого, который многое знал. Его звали Трофимычем. Он сообщил мне, что иракцы подписали с французами протокол на поставку в Ирак большой партии французских самолётов и вертолётов. Забегая вперёд, скажу, что эта информация впоследствии не подтвердилась.

Используя информацию, полученную от Салама — заместителя командира авиационной базы по политчасти, я провёл активную работу с генералом ВВС Кахом, изображённым на фото вместе с Саддамом Хусейном. Этот генерал, с которым у меня сложились хорошие деловые отношения, организовал мне встречи с Саддамом Хусейном. В результате этих встреч был подписан крупный контракт на поставку в Ирак советского авиационного имущества на весьма значительную сумму в иностранной валюте.

Находясь в Ираке, я пережил ещё одну войну — иракско-курдскую. На мой взгляд, курдская проблема — это незаживающая рана на теле Ирака. В то время, а это был 1976 год, правительство Ирака делало всё, чтобы избежать войны. Оно даже ввело не предусмотренный конституцией пост вице-президента Ирака, на который был назначен один из руководителей курдского движения Али. Но курды во главе с Барзани при поддержке Ирана требовали создания только самостоятельного курдского государства со своей собственной валютой.

Для меня ситуация осложнялась тем, что в самом центре Курдистана в городе Киркук находились советские авиационные специалисты-гарантийщики, и там же базировались самолёты типа «СУ», о которых сказано выше. В связи с этим мне не один раз приходилось одному ездить на своей машине без охраны, покрывая расстояние до 500 километров в один конец. Но, слава Богу, всё обошлось благополучно. Благо, что курдская война закончилась быстро. В 1977 году на совещании стран ОПЕК в Алжире между Ираком и Ираном неожиданно было подписано соглашение о мире. По этому соглашению Тегеран обещал прекратить помощь курдам, а Багдад признавал границы между Ираком и Ираном по фарватеру реки Шатт эль-Араб, а не по её иранскому берегу.

К сожалению, это соглашение работало недолго.
В сентябре 1980 года между двумя странами вновь разразился кровавый конфликт, который продолжался до августа 1988 года. Но участниками этих событий суждено было стать уже другим специалистам ГИУ.
Годы, проведённые в Ираке, по своей насыщенности информацией, огромным объёмам работы по поставкам вооружения и военной техники, незабываемым встречам с руководством вооружённых сил Ирака и особенно с Саддамом Хусейном навсегда останутся в моей памяти…

ИРАКСКАЯ РЕСПУБЛИКА

Государство на Ближнем Востоке, с 2003 года оккупированное иностранными войсками. Площадь 434,9 тыс. кв. км. На севере граничит с Турцией, на востоке — с Ираном, на юге — с Саудовской Аравией и Кувейтом, на западе — с Сирией и Иорданией. Общая протяжённость сухопутных границ — 3630 км. На юго-востоке на протяжении 50 км Ирак омывается водами Персидского залива. Главные водные артерии — реки Тигр и Евфрат. Крупнейшие города — столица Багдад, Басра, Мосул, Киркук. В городах живёт около 40 % населения.
Ирак — многонациональная страна. 78 % населения — арабы, около 16 % — курды. Кроме них, на территории Ирака живут туркмены, ассирийцы, армяне, иранцы, турки и др. Официальные языки — арабский и курдский. Официальная религия Ирака — ислам. Её исповедуют около 94 % населения — арабы, курды, туркмены, иранцы. Остальные 6 % исповедуют христианство различного толка.
Главная священная книга мусульман — Коран. Мусульманское население Ирака делится на суннитов и шиитов. 54 % мусульман исповедуют ислам шиитского толка (священной книгой признают только Коран). 46 % мусульман наряду с Кораном в качестве священной книги также признают сунну (сборники из шести книг, в которых изложены предания о жизни пророка Мухаммеда). Их называют суннитами.

Священными городами шиитов считаются Куфа, где был убит четвёртый праведный имам Али; Неджеф, где был похоронен имам Али; Карбела,где суннитами были убиты сыновья святого Али Хусейн и Хасан.

14 июля 1958 года в Ираке произошла антиимпериалистическая буржуазно-демократическая революция, положившая конец полуколониальному режиму во главе с английским ставленником Нури Саидом. Революцию возглавил руководитель организации «Свободные офицеры» полковник Абдель Керим Касем.
В 1968 году в Ираке произошёл очередной государственный переворот, в результате которого к власти пришло иракской крыло Всеарабской партии социалистического возрождения (БААС), которое возглавил Президент Аль-Бакр. Вторым человеком в партии и в государстве стал Саддам Хусейн, занявший пост заместителя председателя совета революционного командования, который в то время считался высшим органом государственной власти. Саддам также ведал службой государственной безопасности страны.
Весной 1973 года в Ираке была предпринята попытка государственного переворота, которая была жестоко подавлена. Американский посол срочно покинул страну и больше в Ирак никогда не возвращался. С этого момента Ирак практически прервал дипломатические отношения с США.
Установившийся режим с симпатией относился к СССР, и с этого момента при помощи нашей страны в Ираке развернулось большое строительство гражданских объектов, которое велось по линии Госкомитета СССР по внешним экономическим связям (ГКЭС). В отличие от многих других развивающихся стран, Ирак был платёжеспособной страной, поэтому сотрудничество с ним было выгодно для нас не только с политической, но и с экономической точек зрения.

В 1972 году Ирак стал активно укреплять свои вооружённые силы, ориентируясь на помощь Советского Союза. Такое положение иракской стороны было с пониманием встречено тогдашним советским руководством. Для поставок военного имущества в Багдаде был создан Аппарат уполномоченного ГИУ ГКЭС…