ПАРАЛЛЕЛИ ЦАРСКИХ РОДОВ Возрождение Русской православной церкви сопровождается естественным процессом изъятия храмов у прежних, так сказать, не природных владельцев. При таких обстоятельствах из Донского монастыря выселялся филиал "Музея архитектуры им. Щусева". В числе прочих экспонатов, готовившихся к перевозке, снималось с места надгробие Прасковьи Александровны Брюс работы скульптора Мартоса. Надгробие не представляло никакого захоронения, оно стояло у чужих могил в усыпальнице князей Голицыных и было только экспонатом, который в 1934 г. был вывезен из церкви села Глинки, неподалеку от родового поместья Брюсов. При разборке надгробия в нем обнаружили три черепа: два женские и один - детский. По всей вероятности, они попали туда из разрытых могил, чтобы сохранились до лучших времен: останки были заботливо завернуты в мешок. Настоятель Донского монастыря отец Агафадор счел за лучшее предать находку земле. В результате их зарыли под безымянным крестом, взятым с чужой могилы. Чтобы всем было понятно, чьи останки так просто сокрыли от современников, словно это был прах людей вовсе не имевших значения в истории России, обратимся к материалам родословия Брюсов. Первым представителем из рода Брюсов, приехавшим в Россию и поступившим на службу к царю Алексею Михайловичу в 1647 г., был Вильям Брюс. Он оставил свою родину Шотландию во время правления Кромвеля. Свое происхождение Вильям Брюс вел от Эдварда Брюса, короля Ирландии с 1316 г. Эдвард Брюс приходился родным братом королю Шотландии Роберту I. От родства с ним ведет свое начало королевский род Стюартов. На дочери Роберта I женился Вальтер Стюарт (1315 г.), сын которого взошел на престол Шотландии под именем Роберта II и стал основателем династии Стюартов. В то же время на дочери Эдварда Брюса Изабелле был женат сэр Гильберт Гамильтон. Таким образом эти три фамилии оказались в кровном родстве друг с другом и в дальнейшем неоднократно роднились между собой. Достаточно сказать, что Генри Стюарт, лорд Дарнлей, бывший одной фамилии со своей супругой королевой Марией Стюарт, приходился внуком Елизавете Гамильтон, и к тому же Генри вместе с Марией одновременно были правнуками короля Англии Генриха VII. Установившиеся таким образом родственные связи между домами за рубежом были неожиданно продолжены в России. Матерью Петра II, последнего русского царя из дома Романовых по мужской линии, была Шарлотта-Христина-София, принцесса Брауншвейг-Вольфенбюттельская (1694-1715). Она являлась правнучкой курфюрстины Ганновера Софии, которая, в свою очередь, приходилась внучкой королю Англии Иакову I Стюарту. Таким образом, королевский род Брюсов оказался в кровном родстве с царским домом Романовых. Одновременно Романовы породнились с Габсбургами через тетку Петра II по матери Елизавету, супругу австрийского императора Карла VI, а затем - с Бурбонами через ее внучку королеву Марию-Антуанетту, супругу короля Франции Людовика XVI. Существовало также нечаянное родство потомков Роберта I Брюса с Наполеоном I. Супруга императора Франции Мария-Луиза приходилась императрице Елизавете правнучкой. Она досталась Наполеону в добычу после ваграмской победы. Политическая ориентация русского правительства и исторические события того времени становятся понятными, если помнить эти случаи родства царствующих домов. Чтобы убедиться в этом, достаточно одной истории. Царевич Алексей перед своим тайным бегством за рубеж отправил Кикина в Вену к императору Карлу VI и к его жене Елизавете, чтобы заручиться поддержкой и обеспечить себе содержание. Карл VI обещал не выдавать своего зятя и выплачивать ему по три тысячи флоринов ежемесячно на проживание. Выходит, царевич Алексей скрывался от отца и своих родственников России у других своих же родственников в Австрии, сначала в замке Эренберг, а затем в Неаполе, который также принадлежал австрийскому императорскому дому по Утрехтскому договору. Сыну царевича Алексея царю Петру II прочили в жены княжну из Рюриковичей - Екатерину Алексеевну Долгорукую. Безвременная кончина нареченного жениха, казалось бы, совершенно расстроила брачные планы. Екатерина Алексеевна вышла замуж за Александра Романовича Брюса. Однако, если посмотреть на ее судьбу с другой стороны, то неожиданно обнаруживается в некотором роде равноценность происшедшей замены: потеряв в своем женихе одного потомка Брюса, т. е. Петра II, она обрела в муже другого потомка того же Брюса. К сказанному остается добавить некоторые подробности происхождения Прасковьи Александровны Брюс, чей череп был обнаружен в надгробии. Прасковья Александровна Брюс, урожденная Румянцева (1729-1796) приходилась сестрой графу Петру Александровичу Румянцеву-Задунайскому, отцом которого, как ГОВОРИЛИ современники, был император Петр Великий. По линии своей матери Марии Андреевны Прасковья Александровна происходила из семьи Андрея Артамоновича Матвеева, видного дипломата петровского времени, сенатора и президента Юстиц-коллегии. Супругой Андрея Артамоновича была княжна Марфа Федоровна Барятинская. Это род Рюриковичей. Далее, прабабкой Прасковьи Александровны была св. княжна Евдокия Григорьевна Гамильтон, супруга боярина Артамона Сергеевича Матвеева, дипломата, начальника Малороссийского и Посольского приказов. Из их семьи была взята царем Алексеем Михайловичем в супруги Наталья Кирилловна Нарышкина, приходившаяся им свояченицей и приемной дочерью. Царь Алексей Михайлович приобрел через эту женитьбу свойство с королевским домом Стюартов в Англии. По линии своей прабабки Прасковья является прямым потомком KOPOЛЯ ИРландии Эдварда Брюса, на дочери которого, как указывалось, был женат сэр Гильберт Гамильтон. Кроме того, 6-е колено родословия Гамильтонов представляют: Роберт, граф де Мелент французкий и одновременно граф Лестер английский и его супруга Елизавета-Изабелла де Вермонд Валуа, приходившаяся родной внучкой Генриху i Капитенгу и Анне Ярославне от их младшего сына Гуго. Получается, что Прасковья Александровна Брюс является дважды прямым потомком, т. е. кровной родственницей, Рюрика: во-первых, по бабке Марфе Федоровне Барятинской и, во-вторых, по прабабке Евдокии Григорьевне Гамильтон. К тому же, по своей прабабке она является кровной родственницей царя Петра II. Из сказанного совсем нетрудно понять, что равноапостольные святые: Великая княгиня Ольга и Великий князь Владимир - также являются ее предками. Кроме того, Прасковья Александровна была замужем за графом Яковом Александровичем Брюсом, который по своей матери Екатерине Алексеевне Долгорукой сам был потомком тех же равноапостольных святых, а по отцу- их свойственником. Это те самые святые, имена которых сотни лет поминает Русская православная церковь за каждой литией с просьбой молиться за нас господу. За свои тысячелетние труды, понесенные за нас, святые вправе ожидать от нас ответных действий, выражающих нашу любовь и преданность. Каким же образом в их отсутствии на земле возможно было бы на деле выразить наши ответные чувства? Существует обычный способ: жизнь людей на земле продолжают их дети, на них и переносят свою признательность те, кто обязан родителям этих детей. Первый из Брюсов в России - полковник Виллим Брюс умер во Пскове, где стоял со своим полком. Место его захоронения неизвестно. Его сын Роман Виллимович (1668-1720) - второй обер-комендант Петербурга - погребен на кладбище Петропавловской крепости за алтарной частью собора. Кстати, сама Петропавловская крепость является главнейшим памятником своему основателю Роману Виллимовичу. При Советской Власти его могила была вскрыта и череп изъят. Второй его сын - генерал-фельдмаршал граф Яков Виллимович (1669-1735) - погребен в кирхе в Немецкой слободе в Москве. На этом месте был организован институт ЦАГИ. Кирху при этом снесли, захоронение вскрыли, одежду с праха сняли, сюртук и ботфорты передали на хранение в Исторический музей. Кости перезахоронены на Немецком кладбище, могила затеряна. Внук Виллима Брюса - генерал-лейтенант граф Александр Романович (1704-1760) - похоронен в поместье Глинки. Могила исчезла, надгробие хранится в Донском монастыре. Правнук Виллима - главнокомандующий г. Москвы граф Яков Александрович Брюс (1729-1791), бывший супругом Прасковьи Александровны, - погребен в Александро-Невской лавре в приделе Лазаревской церкви. До нашего времени придел не сохранился, и могила Брюса утеряна. История захоронения Прасковьи Александровны Брюс рассказана выше: усыпальница в родовом поместье разрушена, надгробие увезено, череп зарыт под безымянным крестом в Донском монастыре. Прабабка Прасковьи Александровны, Евдокия Григорьевна Гамильтон, и бабка Марфа Федоровна Барятинская, были погребены в фамильном скрепе Матвеевых и Хомутовых в церкви Николы в Столпах, стоявшей на пересечении Армянского переулка и Малого Златоустинского переулка в г. Москве. Сейчас церковь и усыпальница снесены. На месте усыпальницы выстроен спортивный зал. В итоге печального перечня мы не имеем ни одной сохранившейся могилы потомков Брюса. Счастливая находка в надгробии Прасковьи Брюс предоставляет нам шанс восстановить хотя бы одну могилу-реликвию из тех, что были разрушены антирелигиозниками. Ее одинаково уместно разместить и в Глинках, и в Донском монастыре, но наиболее подходящим местом представляется восстанавливаемый Храм Христа Спасителя: храм-новодел обретет подлинную религиозную реликвию и исторический памятник работы Мартоса, а нежный мрамор барепьефов - надежное укрытие от непогоды и новых вандалов. Но это были только мечты, для претворения которых в жизнь требовалось, как минимум, найти само захоронение и кроме того вызволить из Музея архитектуры им. Щусева надгробие, где вместо неотъемлемой части могилы в нем видят только музейный экспонат. И вот, словно для того, чтобы мечты обрели под собой реальную почву, сами собой произошли события, подтолкнувшие нас в этом направлении. Автор отправился в Управление охраны памятников, чтобы выяснить там правовую сторону дела. Первый же человек, к которому ею направили по интересующему его вопросу, оказалась женщина, лично присутствовавшая при перезахоронении и, естественно, знавшая место разыскиваемой могилы. Осталось сходить в Донской монастырь и самому посмотреть все на месте. Первая же случайно попавшаяся ему на глаза в монастыре женщина, к которой он обратился с расспросами, оказалась второй свидетельницей перезахоронения. У нее же хранился формальный акт об этом событии. Создалось впечатление, что в необъятной Москве нет прохода от людей, посвященных в эту, можно сказать, потустороннюю тайну. Поневоле возникает ощущение влияния Высшей силы, которая таким чудесным образом демонстрирует свое благорасположение к нашим усилиям, направленным на сохранение на земле памяти о потомках равноапостольных святых Великой княгини Ольги и Великого князя Владимира.