Семейно-родовая культура - наше спасение!

Современные горе-специалисты, из потворствующих Ювенальной Юстиции, совершенно не знают русской истории и традиций. Если бы они знали, они бы не посмели поднимать руку на семью. Даже в своём самом диком варианте, дети в семье совершенно иные, нежели в детских домах или интернатах. Влияние матери и отца начинается ещё когда малыш в утробе матери, и продолжается с первых мгновений после рождения в первые часы. Лишить ребёнка любой матери и любого отца - это преступление. Конечно, необходимо воспитывать родителей, обучать их родительству, но не отнимать у них детей. Необходимо помогать содержать семью и детей, но не лишать детей родителей.
Только родительское воспитание может дать высокий творческий потенциал личности, чем отличалось население всей России. Во все времена основной задачей общества была защита семейно-родового уклада. И сегодня эта задача вновь становится актуальной!
Прилагаю статью на эту тему.


Семейно-родовая культура
как первопричина побед и поражений в ключевые моменты российской истории.

О факте единения российского общества в эпоху 1812 года нет смысла рассуждать. Тема эта изъезженная и само единение давно доказано. Совершенно упущена специалистами тема исследования причин этого единения. Собственно и здесь, казалось бы, всё ясно: патриотизм и только патриотизм есть причина объединения всей России. Однако, что кроется за этой почтенной категорией, отнюдь, не понятно. За ней, часто, скрывается многое, но «пощупать» нечего. Бездоказательность выглядит как голословие и ведёт к отторжению. Если патриотизм есть комплекс неких потребностей личности, группы или общества в целом, побуждающий к определённым действиям во благо Отечества, то следует определить эти потребности и быть может выделить главенствующие из них.
Что касается следствий, то они тоже хорошо известны: европейский «тиран» и «ужас мира», как характеризовал Наполеона А.С. Пушкин, был лишён власти и сослан на остров Эльба. Таким образом буржуазная Европа была лишена своего катализатора к непрерывной агрессии.
Другое дело, если под следствиями мы будем иметь в виду изменения в механизмах общественных процессов, происходящих в европейских странах и России. Либо, напротив, в закреплении существовавших в России механизмов, которые привели таки к победе и укреплению России на международной арене, либо о влиянии объединительных общественных процессов в России на механизмы общественных взаимодействий в Европе и т.д.. Исследования таких причин и следствий было бы весьма полезным и для современной исторической науки, и для современной науки об обществе, которая после низвержения классовой, экономической, по сути, теории развития К. Маркса опустилась уже, как говорится, ниже плинтуса и мечется между либидо по Фрейду и либидо по Смиту. Вместе с тем, это позволило бы вести научно обоснованную современную политику в государственном строительстве России. На наш взгляд, это можно было бы считать главным желаемым следствием исследования процессов единения российского общества в эпоху Отечественной войны 1812 года.
Таким образом, сегодня становится очевидной необходимость комплексного, интегрального исследования эпохи наполеоновского нашествия на Россию. Необходимо новое глобальное изучение архивных материалов, позволяющее вскрыть те самые глубинные потребности общества, которые имели место быть в 1812 году. Дело не столько в исторически объективных фактах, которые, конечно, всегда полезны, сколько в концептуальных моментах их интерпретации, в их новом видении, новом глобальном прочтении. Исследователю необходимо освободиться о мировоззренческих догм, поразивших мышление в XX столетии, впитанных с кровью и классовой ненавистью отцов и матерей, и найти новые реально действующие механизмы общественного развития.
Позвольте заметить, что методология современной исторической науки вызывает у некоторых из историков сомнение в её дееспособности. Вот что пишет в 2005 году по этому вопросу автор научного труда «Русская история: новое прочтение», научный сотрудник Российской академии наук Валерий Дмитриевич Соловей: «…Появившиеся в отечественной историографии новые оригинальные интерпретации и концепции исторических феноменов, проблем и периодов, как правило, имеют локальное значение, не носят трансисторического характера, не позволяют вскрыть сквозную логику отечественной истории. Более того, отечественная историография чуждается теоретизирования и даже концептуальной ясности (выделено мной – А.Ш.), спонтанно придерживаясь позитивистской позиции, что во многом обесценивает её незаурядные достижения»(1). Очевидно, чтобы преодолеть сложившуюся недееспособность историографии необходимо с новых не зашоренных позиций исследовать ключевые периоды отечественной истории, к которым, безусловно, следует относить эпоху Отечественной войны 1812 года. Таким образом постепенно место методологического вакуума и порождённого им мелкотемья должны занять концептуальные построения, использующие обновлённую фактологическую базу и современный системный подход, как наиболее передовую методологическую основу изучения общественных процессов. Речь идёт о синергетическом подходе к социальным процессам и социальным структурам, в котором ключевое значение имеют понятия самосохранения и самовозобновления(2). Современный исследователь эпохи Отечественной войны 1812 года может и должен изыскать в общественных взаимосвязях и взаимодействиях ту фактическую, естественную, как писал 150 лет назад русский философ-энциклопедист Н.Я. Данилевский, системность, которая реально присутствовала в общественной жизни русской нации и, в конечном счёте, обеспечила её самосохранение в борьбе с «двунадесятиязычным» неприятелем(3). Пора уйти от патологических умозаключений о решающей роли в победе над наполеоновской армией вдруг наступивших зимних холодов или Воли Божией, граничащих либо с шизофренией, либо с умышленной дискредитацией роли русского народа (в том числе и православных русских священнослужителей) в исторической победе. Необходимо найти реальные и вполне разумные объективные причины произошедшего объединения общества в победоносных для России событиях.
В представлении объединительных механизмов российского общества начала XIX века вполне правомерно использование понятия соборности. Это понятие, прежде использовавшееся только богословами, теперь используют современные научные исследователи(4). Соборность это есть проявление высокодуховного объединительного механизма различающихся индивидов, коллективов, групп, слоёв, этносов, народов и даже конфессий. В российском обществе эти различия имели весьма яркий характер. Имущественные, правовые, образовательные, конфессиональные и другие культурные отличия отдельных слоёв общества более чем разительны. Тем более интересен механизм объединения такого разнородного общества. Чем выше уровень соборности, тем выше и шире высокодуховный механизм объединения. Примерами такой высокодуховной соборности и являются объединения противостоящих и даже противоборствующих слоёв русского общества в опасные для Отечества времена.
Так было в «Смутные времена» начала XYII века, в Отечественную войну 1812 года и даже в Отечественную войну 1941-1945 годов.
Что же объединяло население России в борьбе с иноземцами, скажем, в период Смуты? Естественно предположить, что первопричиной была опасность, нависшая над каждым человеком, его домом и семьёй. Опасность заключалась не только в прямом лишении жизни или средств к существованию. Подвергалась опасности основа традиционной организации российского общества – семейно-родовая культура.
Известно, что, избегая насилия и грабежа чужеземных банд, население из сёл и деревень в глубинке Московии вынуждено было уходить в леса, жить несколько лет в землянках, сталкиваться с доселе невиданным – например, насилованием жён, убийством детей, испытывать оскорбления православной веры и устоявшегося традиционного семейно-родового уклада(5). Притеснению, оскорблению и грабежу тогда подверглись все слои населения. Но изначально особенно заметным был голос протеста многочисленного крестьянского сословия. Уже в 1-ом ополчении, возглавленном Прокопием Ляпуновым, было немало представителей простого народа, вставшего на защиту своего семейно-родового уклада. Будучи, по большей части, выходцами из окраины Московии, они и их семьи в наибольшей степени подверглись нашествию банд пришлых казаков, черкесов, польско-литовских и шведских отрядов. Решительно и самоотверженно казаки и крестьяне окраины встали на защиту семейно-родовых ценностей, освящённых Православной Верой, и традиционного государственного порядка, так или иначе, их обеспечивавшего.
О семейно-родовой мотивации сбора второго ополчения – ополчения Минина и Пожарского, известно больше. Во многих источниках указывается на речь Минина перед жителями Нижнего Новгорода, в которой он предлагает купцам сделать взносы на ополчение как своеобразный выкуп за своих жён и дочерей. Речей таких было несколько. Вот слова одной из них, реконструированные по летописям: «Люди нижегородские! Не обессудьте, что в будний день велел звонить в колокола, что созвал вас, да сроки не терпят. Вы видите конечную гибель русских людей. Видите, какой позор несут русскому народу поляки. Не всё ли ими до конца опозорено и обругано? Где бесчисленное множество детей в Ваших городах и сёлах? Не все ли они лютыми и горькими смертями скончались, без милости пострадали и в плен уведены? Враги не пощадили престарелых возрастом… Проникнитесь же сознанием видимой нашей гибели, чтобы нас самих не постигла такая же участь… Без всякого мешканья надо поспешать к Москве… Если нам похотеть помочь государству, то не пожалеем животов наших, да не только животов… дворы свои продадим, жён и детей заложим, чтобы спасти Отечество…». В хронике начала XYII века сказано: «…и дворы свои продавать, и жёны, и дети,…» (6).
В купеческой среде, также как и во всех других слоях Московии, важнейшим было отношение к жёнам, детям и престарелым родителям. Предложение выкупа жён и детей было весьма действенным ходом в патриотических речах Минина и купцы отвечали активным сбором средств на обеспечение ополчения.
Неимущая часть населения, главным образом с окраин Московии подвергшихся наибольшему разорению, также принимала участие в сражениях с иноземцами совместно со 2-ым ополчением Минина и Пожарского. В частности, она была в составе казачьего ополчения под предводительством князя Дмитрия Тимофеевича Трубецкого, признанного, кстати, также как Минин и Пожарский «Спасителем Отечества», но сегодня почему-то забытого. Известный телеведущий канала «Культура» Феликс Разумовский относит эти казачьи отряды к бандам. И напрасно. Эта часть ополчения, называвшаяся «голытьбой», была мотивирована тем же желанием спасения своих семей и православного семейно-родового уклада от поругания, разорения и гибели. Его помощь ополчению Минина и Пожарского имела даже в ряде случаев решающее значение и способствовала изгнанию поляков, что отмечается многими историками и, в частности, Казимиром Валишевским. Они отмечают, что Пожарский опасался классовой агрессивности казацкой «голытьбы» к боярам и высшему духовенству, мщению за присягу польскому королевичу Владиславу, за предательство, и очень осторожно привлекал отряды Трубецкого к военным действиям. Скорее всего, с подачи напуганных бояр и некоторых услужливых историков несколько столетий отряды Трубецкого тоже относили к бандитским. Между тем, бескорыстное и самоотверженное участие «голытьбы» в решающих сражениях давно доказано. Общий конечный итог - изгнание иноземцев, наведение порядка в стране и выборы нового царя Михаила Фёдоровича Романова в 1613 году с участием казацкой «голытьбы» - говорят сами за себя. Можно лишь задавать вопрос, кому было выгодно такое представление о казачестве и простом народе на протяжении прошедших веков.
Итак. Можно констатировать общее стремление ополченцев к традиционному порядку: возрождению семейно-родового уклада, православной культуры и государственности, вне зависимости от сословного положения и классовых интересов различных групп населения.
Исследователь эпохи Отечественной войны 1812 года может найти массу примеров опасности для российской семейно-родовой культуры со стороны наполеоно-европейского нашествия, оскорбления национально-конфессиональных святынь России и т.п.. Всё это потребовало частной и общественной защиты духовных ценностей и ценностей традиционной семейно-родовой культуры, объединения всего общества на борьбу с врагом. При желании, исследователь может даже показать некоторые из приёмов государственного управления в жестокую годину испытаний, в частности, вполне осмысленных и акцентированных действий императора Александра I, позволяющие ускорить объединение российского общества и направить его деяния в конструктивное русло самоотверженного служения Отечеству и славных побед(7). Отдельные из этих действий были показаны автором на предыдущих конференциях.
Обращение к предлагаемой новой концептуальной модели общественных взаимодействий вызывает первый и вполне резонный вопрос: «Что же представляет собой семейно-родовая культура и каковы её функции, которые актуализируют потребность к объединённому противодействию неприятелю и защите государственности?» Попробуем на него ответить.
Прежде всего следует показать, что между семейно-родовой культурой и высокодуховными механизмами объединения общества существует прямая связь. «Любовь к Родине начинается с семьи», - видим мы в московском метрополитене расхожее утверждение Ф.Бэкона. Сегодня это можно подтвердить исследованиями системности общества и семьи.
Если подходить к исследованию человеческого сообщества с позиции системности и особой сложности объекта, обойтись без признания исключительной важности института семьи нельзя. Дело в том, что семья играет не только определяющую роль в создании трудовых ресурсов для общества или является достаточно простой экономической ячейкой потребления общества, о чём твердят многие современные исследователи. Человеческая семья – это сложнейший механизм многофункционального возобновления общества, который был сформирован в течение десятков, если не сотен, тысячелетий. Во все времена развития человечества он должен был обеспечивать исполнение нескольких задач по непрерывному и последовательному возобновлению жизнедеятельного процесса. К таким задачам или функциям института семьи мы можем сегодня в первую очередь отнести следующие:
- функцию биологического возобновления народонаселения;
- функцию социального возобновления общества;
- функцию духовного возобновления общества.
Таким образом, институт семьи является основой механизма формирования новых поколений, их социальной и духовной адаптации в имеющемся уже обществе. Вместе с тем он является возобновляющим и развивающим генератором духовности в обществе, обеспечиваемым совокупным влиянием духовно развитых индивидуумов на общество. Таким образом столетия назад духовно-нравственные ценности семейно-родовой культуры становятся ценностями общества в целом. Высокое духовно-нравственное воспитание каждого гражданина независимо от слоя общества, в котором он развивался, являлось основанием для объединения общества и его массового самопожертвования в составе действующей армии и вне её против агрессора. Вполне логично предположение, что именно это качество русского солдата, формируемое не одно столетие, делало его непохожим на других. В патриотических кругах имеет хождение приписываемое, кстати, Наполеону высказывание: «Дайте мне русского солдата и я покорю весь мир». Впрочем, мужество, самообладание и жертвенность русского солдата отмечают многие военные специалисты – свидетели эпохальных событий как до 1812 года, так и после него. С одной стороны они подчёркивают высшую воинскую доблесть и качества русского солдата, а с другой недоумевают по поводу причин этого феномена. Между тем, разгадка сравнительно проста. Необходимо понять и изучить процесс формирования русского человека, в котором все качества закладывались с раннего детства в традиционном семейно-родовом православном укладе, продолжались в полковой, общинной, артельной и в другой общественной жизни. Немецкой муштрой и европейским образом жизни, ценностями европейской духовной жизни, в том числе ценностями сложившейся в Европе семейно-родовой культуры, в которой превалировали экономические потребности и отношения этого достичь было невозможно.
Обращая пристальное внимание на эпохальные события, войны и революции, исследователи неминуемо наткнутся на периоды русской истории, когда процессы объединения не состоялись. Они также требуют исследования, поскольку этих обстоятельств и периодов обществу следует избегать. Россия сегодня нуждается в задействовании механизмов гражданского объединения.
Одним из таких периодов «несложившейся соборности» стала эпоха I-й Мировой войны и последующих революционных событий в России.
Известный русский мыслитель начала XX века – философ и правовед Евгений Николаевич Трубецкой достаточно ярко описывает события этого периода и анализирует причины, послужившие основанием для распада империи и последующего революционного переворота. Он пишет в 1918 году: «…. одностороннее приспособление государства к войне в наши дни было доведено до невиданного раньше совершенства и потребовало напряжения всех сил народных…»(8). Если иметь в виду, что в идеале силы народные гармонично распределялись между задачами государственного строительства и традиционной семейно-родовой культурой, то длительное напряжение их бездуховной идеологией государственной войны, не имеющей видимых угроз семейно-родовой культуре, действительно, могло привести к «истощению сил».
Другой причиной «истощения народных сил» стало непонимание роли и значения семейно-родовой культуры. И, как результат, недооценка механизмов и возможностей её самосохранения. Другими словами, семейно-родовая культура была уже совершенно иная, нежели в эпоху 1812 года. Как совсем иным было и влияние русской православной церкви, сопровождающей и освящающей каждый шаг семейно-родовой культуры(9).
Начиная с середины XIX века институт семьи в России был подвергнут жёсткому воздействию новых экономических тенденций. И прежде всего подверглись воздействию ролевые функция мужчины и женщины в семье. Новые техногенно-экономические тенденции стремились вырвать женщину из семьи, сделать из них существенное добавление к трудовым ресурсам, которые создавали товар и приносили всё большую и большую прибыль фабрикантам. При этом устойчивость процессов социального и духовно-нравственного возобновления в семье не оценивалась и не принималась во внимание. Между тем общество постепенно и неумолимо лишалось своего социального и духовного источника. К 1914 году прежде весьма крепкие силы семейно-родового уклада были в значительной степени расстроены широкомасштабным промышленным развитием. (Вспомним о постоянном сравнении экономики СССР с уровнем экономического развития России в 1913 году). Между тем, поначалу стихийные, а затем формируемые рыночные потребности в дешёвой производительной силе привели к нерегулируемым процессам эмансипации женщины. И, как следствие, к освобождению её от ключевой ролевой функции духовного «регулятора» в семейно-родовом укладе. Если учесть, что мужчина к тому времени уже был оторван от семьи и ввергнут в молох наступающей техногенно-промышленной цивилизации, то система традиционных ценностей была в значительной степени оставлена беспризорной, потрясена, а в последующем и … пересмотрена. Таким образом, ценности семейно-родовой культуры, ценности православного вероисповедания уступили приоритет ценностям артельным, групповым, коллективистским, производственным. Если до этого между ценностями семейно-родовой культуры и ценностями Отечества в целом существовал некий нравственный паритет и преемственность, то после снижения роли семейно-родовой культуры общенациональные (точнее, общегосударственные – то есть предельно коллективистские) ценности стали безусловно доминирующими. Без высокой духовности семейно-родовой традиции и её влияния на общество в целом это привело к деформации того, что называлось общенациональными ценностями. Замечательно показывает последствия этого Е.Н. Трубецкой: «Безграничный коллективный эгоизм стал предметом наглядного обучения для всех. Все прониклись мыслью, что в интересах коллективных, национальных всё дозволено. И в результате расшатались все нравственные навыки. Мысль об убийстве перестала казаться страшной. Вера в безусловную ценность человеческой жизни исчезла, уступив своё место чисто утилитарным оценкам жизни и личности. Не стало больше безусловных святынь в жизни. Расстрелы, «реквизиции», грабежи и всяческие другие насилия стали явлениями повседневными»(10). На ряде примеров автор труда, с примечательным названием «Смысл жизни», показывает, как все видимые и невидимые преступления могут быть оправданы «коллективным эгоизмом нации». На последующем этапе разложения общества «эгоизм нации» последовательно и неотвратимо подменяется «эгоизмом класса», затем - «эгоизмом партийной номенклатуры», «эгоизмом чиновничества». Манипулирование «эгоизмом государства» мы наблюдаем до сегодняшнего дня, поскольку духовные и «безусловные святыни» семейно-родовой культуры до сих пор находятся в забвении.
Исследуя с этой позиции эпоху 1812 года, следует, видимо, признать малоэффективность имевшегося группового «коллективистского эгоизма» в деятельности русского общества в 1812 году. Зато чётко отмечается присутствие и влияние ценностей семейно-родовой культуры, культивируемых и освящённых православным вероисповеданием. Русский офицер, следуя сентенции-поговорке, готов был отдать «Сердце – Даме, Жизнь –Царю, Душу – Богу, а Честь – никому!». Следует заметить, что под честью имелась в виду не столько личная честь, сколько честь рода, семьи. И мы имеем немало исторически доказанных примеров следования этим принципам. Было бы неправильным не видеть в этот период аналогичное отношение к чести рода и семьи в крестьянской среде, несмотря на её экономическое и правовое порабощение. Это же отношение к чести рода можно видеть в купеческих и ремесленнических семьях. В целом мы наблюдаем достаточно высокий уровень общей духовно-нравственной культуры русского общества в эпоху 1812 года.
Достаточно последователен Трубецкой в определении причин развития революционных событий: «…Искушение (остаться живым в войне – А.Ш.) возымело силу, потому что народные массы почуяли обман и ложь в самой основе государства. Тогда война разом переменила фронт, обратилась внутрь. Величайшее в мире царство рухнуло, рассыпалось в прах в несколько месяцев, потому что оно держалось не благоговением перед святынею, а силою коллективного эгоизма. Его разрушила та самая «мораль войны», та самая идеология «борьбы за существование», которая господствует в международных отношениях всего мира»(11). Была ли опасность подобного революционного падения в 1812 году. Отказываясь от переговоров с Наполеоном о мире после вступления его армии в Россию, Александр I , по существу, принимал все меры по предотвращению духовно-нравственного падения общества и скатывания в «революцию». Однако, если бы даже народ почувствовал «обман и ложь» в той ситуации (частные случаи этого со стороны отдельных лиц, безусловно, были), революционное падение, вряд ли, бы произошло, поскольку слишком сильны были духовно-нравственные устои и семейно-родовая культура в том обществе, потребность в её защите от врага.
Что касается «морали войны», то не эта ли «мораль войны» уже была приоритетна столетие назад в наполеоновской Европе и не она ли подвигла на поход против России? К чему привело столкновение «морали войны» с духовной и нравственной на тот исторический момент Россией мы все знаем. Этот феномен высокодуховного противодействия русского общества наполеоновскому нашествию требует новых серьёзных исследований.
Таким образом, уже сейчас можно заключить, что основным в доказательстве объединяющей силы русского общества является наличие в различных сословиях, слоях и группах населения тех общих духовных ценностей и общенациональных святынь, перед которыми благоговело (говоря высоким штилем Е.Н. Трубецкого) всё российское общество в 1812 году: от императора до крепостного крестьянина. Из них особо следует выделить ценности семейно-родовой культуры и православного вероисповедания, пронизывавшего каждый шаг того же семейно-родового уклада.
Надо отметить, что столь высокая парадигма значения семейно-родовой культуры в обществе основывается на достаточно прочном фундаменте русской богословской и философской мысли. Одним из известных мыслителей, обративших внимание на всестороннее воздействие на общество института семьи, был протопоп Благовещенского собора Московского Кремля Сильвестр, собравший сборник наставлений и рекомендаций по православному семейно-родовому укладу в XYI веке. Этот сборник известен современной исторической науке как «Домострой»(12). Надо отдать должное, этот труд, состоящий из наставлений и рекомендаций в семейно-родовых отношениях и русском бытовом укладе жизни, сыграл исключительно важную роль в развитии и становлении гражданского общества в строящемся Московском государстве. Вместе с тем, в этом труде таилось и нечто особенное. Семейно-родовые ценности, ценности частной семейной жизни непроизвольно выставлялись на первый план, уступая, быть может, только ценностям Православия, ценностям служения Господу. При этом земные стремления к карьере, участию в службе государю и государству уходили на второй план. Это не могло не вызывать неприятия у царской власти, в тот момент царя «Всея Руси» Иоанна IY. В какой-то мере его преследование Сильвестра и Адашева можно объяснить этим. Этим же можно объяснить непрекращающуюся борьбу государя с боярами, которые, выпячивая свою родовитость, семейственность, игнорировали интересы государства, общества в целом. Общество нуждалось в неком гармоничном и позитивном соотношении институтов семьи и государственной власти. Однако, ещё долгие столетия эта тема гармоничности общества и власти не будет востребована. Не востребована она, по большому счёту, и сейчас, несмотря на постановку демографической проблемы.
Другим известным мыслителем, давшим философскую трактовку значения семейно-родовой культуры для русского общества, следует считать А.С. Пушкина. Его гениальные строки о семейно-родовой культуре :

«… Животворящая святыня !
Земля была б без них мертва.
Без них наш тесный мир - пустыня,
Душа - алтарь без Божества» -

- переживут ещё не одно столетие. Надо отметить, что 176 лет назад великий русский поэт видел глубинное влияние семейно-родовой культуры на человека, на его духовно-нравственные качества, на основы общественного строительства, как сегодня не видит большинство учёных, общественных деятелей и политиков.
«… На них основано от века
По воле Бога самого
Самостоянье человека,-
Залог величия его»

- писал он о значении любви русского человека к «родному пепелищу», под которым понимался первородный участок земли, обычно выделявшийся родоначальнику (крестьянину – помещиком, служилому – государем) и очищавшийся от векового леса и корней пожаром; и любви к «отеческим гробам», которую (как память о близких: отце и матери, ближайших предках) ещё можно наблюдать в наше время. В последующем философского осмысления семейно-родовой культуры касались А.С.Хомяков и И.В.Киреевский, Ф.М.Достоевский и К.Н.Леонтьев, А.Н.Бердяев и В.В.Розанов, И.А.Ильин и П.А.Флоренский.
Очевидно, возрождение отношения к этой «животворящей святыне», свойственное русскому обществу в 1812 году, должно стать задачей современного общества, если оно не потеряло ещё своего стремления к возрождению функций самосохранения и самовозобновления, променяв на частную, сугубо индивидуалистическую потребность в насквозь материалистическом, биолого-экономическом существовании, в котором будет разрушена, как считает Е.Н. Трубецкой, вся человеческая культура(13). В этом отношении мнение исследователя-обществоведа Е.Н. Трубецкого совпадает с выводами другого русского учёного-энциклопедиста Н.Я. Данилевского.

Используемая литература:

1. Соловей В.Д. Русская история: новое прочтение. М.: АИРО-XXI, 2005, с.89.
2. Рузавин Г.И., Концепции современного естествознания, М., 2000, с. 229-
273.
3. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. С.-Пб.: Глаголъ, 1995, с.395.
4.Троицкий Е.С. Система интересов русской нации, Ж. «Жизнь национальностей», №2,2004,с.9-12.
5. Валишевский К. Смутное время. М.: СП «ИКПА», 1989.
6. Князья Пожарские и Нижегородское ополчение.(Авт.-сост. А.Соколов,
протоиер.).- Н.Новгород: Саранск, 2005, с.62-63.
7. "Недаром помнит вся Россия..." Сборник. Сост. Левченко В.Г. и Володин
В.В., М.: Молодая гвардия, 1987.
8. Трубецкой Е.Н. Смысл жизни. М.: Канон+, РООИ «Реабилитация», 2005,
с.262.
9. Мельникова Л.В. Русская Православная Церковь в Отечественной войне
1812 года. М.: Стретенский монастырь, 2002.
10. Трубецкой Е.Н. Смысл жизни. М.: Канон+, РООИ «Реабилитация», 2005,
с.263.
11. Там же, с.264.
12. Найдёнова Л.П. Мир русского человека ХYI-XYII вв. (по Домострою и
памятникам права). М.: Сретенский монастырь, 2003.
13. Трубецкой Е.Н. Смысл жизни. М.: Канон+, РООИ «Реабилитация», 2005,
с.265.


Директор Центра возрождения семейно-родовой культуры "Родовая семья", член Совета Общества потомков участников Отечественной войны 1812 года

Шуринов Александр Сергеевич,
тел. (495) 485-21-82 или 8.916.424-47-46 ,
e-mail: A.C.Shurinov@mail.ru; сайт: www.iro2003.narod.ru

А. С. Шуринов,
член-корреспондент Петровской академии, член Союза писателей, директор историко-просветительского Центра семейно-родовой культуры «Родовая семья» имени Л.М. Савёлова

Духовно-нравственные ценности института семьи и семейно-родовой культуры

Доклад. XIX Международные Рождественские образовательные чтения.
Секция «Семья – малая церковь». 26.01.2011.

Заключая заседание нашей секции, следует констатировать ведение в нашем мире очередной по счёту войны. Войны, если так можно сказать, юридической. Масса юристов, как со стороны Европы, так и в России противостоят друг другу. Под предлогом защиты прав детей идёт соревнование в юридическом праве. Однако, если механизмы причинности ювенальной юстиции и её апологетов достаточно ясны: новые способы влияния на население, фактическое обворовывание детей и родителей, подавление инакомыслящих, чьё мнение не устраивает местную власть, развитие экономического и юридического рабства, которое приносит дивиденды многочисленным адвокатам, обвинителям, судьям и прочим и прочим, то причина задействования патриотической юриспруденции в осознании опасности для института семьи и основ общества.
Само же общество как бы живёт и ежедневно как бы отстаивает свои права. Но на самом деле, оно изворачивается в ежёвых рукавицах нашего юридического и экономического права, которые создают все условия для их необходимости и безбедного существования. Сегодня придумана настолько большая масса всевозможных законов, что только узкий специалист по отдельному юридическому вопросу способен что-то отслеживать и защищать граждан. Безусловно, он сможет защищать только богатых граждан, поскольку его услуги действительно требуют большой специальной подготовки, недюжинной памяти и сноровки. Бедные слои населения, а таковых большинство, пользоваться услугами адвокатов и юридических служб не в состоянии. Ситуация очень плачевная. О ней в своё время «плакался» на Пленарном заседании Международных Рождественских чтений Генеральный прокурор Дмитрий Устинов. Он говорил буквально следующее: «Если мы не воссоздадим духовно-нравственного общества, мы погибнем». Действительно, только массовая духовность и нравственность, формируемые в гражданине с детства, способны сделать общество уважающим и исполняющим права и законы. Если такого воспитания и образования не будет, то общество, пройдя некоторый путь по пути развития правовой юридической бесконечности, которую называть дурной будут все основания, погибнет.
Нужно заметить, что наши доблестные юридические борцы с ювенальной юстицией тоже включились в дурной бесконечный путь противостояния группе ювенальщиков. Они спешно готовят петиции, собирают форумы и комитеты, приближают к себе несчастную общественность. Понятное дело, все обещают, что как только все ювенальщики будут изгнаны из Общественной палаты и из Государственной Думы и их места займут наши защитники – господа юристы-семейники, дела пойдут совсем по-другому. Такие обещания имеют право на жизнь, но результат нам проверить не удастся. Для победы необходимы десятки лет. А там «или осёл сдохнет, или падишах», как было у Хаджи Насреддина.
Что же делать нам все эти годы борьбы с издевательским экономическим и юридическим беспределом в части семьи и семейно-родовой культуры.
Первое. И самое главное. Нужно выработать и признать верховенствующими в общественных взаимодействиях духовно-нравственные механизмы. Если, конечно, мы хотим оставаться людьми, а не деформироваться в биороботов или в зомбированных недочеловеков. В данном случае, нужно обществу прислушаться к специалистам: философам и богословам. Юристы могут тут тоже принять участие в оформлении документов.
Второе. Необходимо обеспечить реальный симбиоз науки и религии. Наука должна признать великую роль традиционного религиозного вероучения и его знания духовно-нравственной жизни общества. Науке же необходимо убрать свои амбиции и направить свои передовые творческие силы на изучение великого опыта традиционных конфессий, который нашим учёным до сегодняшнего дня был далеко не по зубам.
Третье. Необходимо признать, что институт семьи является духовным генератором общества. Русская Православная Церковь утверждает, что семья является «малой церковью», повторяя слова апостола Павла и Святителя Иоанна Златоуста. Необходимо этот факт признать и нашей науке, в лице РАН. Необходимо признать и нашей власти в лице Президента и государственных структур. Тогда программы воспитания и образования получат твёрдую основу для своего содержания и принципов. И Минобразнауки России, в лице господина Фурсенко, не придётся высасывать их из своих ловких пальчиков, пытаясь угодить и тем и другим.
Четвёртое. Принятые от РПЦ и осмысленные наукой ценности института семьи должны быть обеспечены правовой защитой на всех уровнях. От села до столицы, от молодой семьи до семьи пенсионеров, от семьи нищей до семьи современных нуворишей. Сохранность семьи должна стремиться к абсолютной. Этому фактору должны отдать свои профессиональные силы юристы всех мастей. Этому фактору должно отдаваться и экономическое предпочтение не меньшее, чем системам безопасности государства.
Пятое. Наши граждане должны быть подготовлены к созданию семьи и ведению семейной жизни не в меньшей мере, чем наши экономически подкованные граждане. Более того, все наши учебные заведения должны преподавать курс семейно-родовой культуры в высших учебных заведениях. Представьте, как изменилась бы наша жизнь от преподавания этих знаний в МГУ или в некоем Экономическом университете, который стал бы называться по-новому, например: Семейно-родовой университет. Безусловно, программу преподавания в школе дополнил бы крайне необходимый курс: «Основы семейно-родовой культуры». Каждая молодая семья и её взрослые члены должны будут пройти курс всеобуча основам традиционной семейно-родовой культуры. Многодетность и многопоколенность должны считаться основой благополучия страны.
Шестое. Принципы духовно-нравственного развития, приоритета прав института семьи и семейно-родовой культуры населения должны быть включены как обязательные, обеспечивающие безопасность страны, повсеместно в уставы государственных и частных структур и производств. Необходимо будет обеспечить контроль за соблюдением этих прав со стороны профсоюзов и соответствующей государственной семейно-родовой инспекции.

Конечно, эти наши предложения и предположения заработают, когда здравомыслие придёт в головы наших руководителей, в головы наших научных деятелей и наших многоуважаемых священнослужителей, которые с ещё неизжитой покорностью только намекают и намекают: «Семья – малая церковь, Семья – последняя крепость» и т.д. и т.п.. Любой окрик со стороны чиновников, что церковь вне государства, останавливает доброе и вечное перед лицом зла. Такое не должно происходить в государстве, которое желает добра, свободы (ограниченной осознанной необходимостью!) и счастья своим гражданам.
Если мы сумеем добиться предложенного выше, то Россия будет спасена. Этих государственных «прививок» и их правовой защиты будет достаточно, чтобы противостоять любым поползновениям ювенальщиков и их апологетов.
Основная причина нашего бедственного положения в вопросах семьи – образование в вопросах семьи и семейно-родовой культуры (усугублённое разрывом поколений). Вернее, его полное отсутствие. При сегодняшней всеобщей неграмотности в вопросах семьи (все наши юристы, как правило, матери и отцы, но это мало помогает делу, хотя они уверены, что всё знают!) решить проблемы противостояния ювенальной юстиции очень сложно. Фактически нашим хорошим юристам нужно второе хорошее образование. И поддержка не только Русской Православной Церкви, но и государства в лице властных структур!
Теперь несколько слов о научной основе приоритета института семьи и семейно-родовой культуры в человеческом обществе в подтверждение указанного выше.
Земной мир человеческого сообщества устроен так, что в нём постоянно и непрерывно требуется возобновление. Это связано не только с ограниченными сроками человеческой жизни, но и с ограниченными сроками всех предметов материальной и духовной культуры общества. Нам хорошо известны необходимые процессы возобновления в техногенных структурах. Например, в коммунальной сфере хорошо известна проблема восстановления и перманентного ремонта теплотрасс. Если мы сократим объём ремонтируемых ежегодно километров этих систем, то мы обречем наших преемников на суровые условия выживания в холодные зимы и заставим их выделить дополнительные средства на ремонт и ликвидацию неизбежных последствий отсутствия тепла в домах: обычных в этом случае разрушений, обморожений и т.д..
В социальной сфере также требуется возобновление. Недавно мне довелось увидеть объявление, где на конструкторские работы в серьёзную организацию приглашались работники не имеющие опыта работы. Здесь также налицо нарушение механизма преемственности. Прежние работники уволились либо ушли на пенсию, и их опыт работы не был своевременно передан молодым сотрудникам. Платой за это будут ошибки в проектировании, аварии в технике, пока такой опыт вновь не будет наработан. До этого момента может пройти не одно десятилетие.
Аналогичные примеры можно привести и в других сферах общественной жизни: экономической, социальной и, что важно для нас, духовной. Надо ли тут говорить, что непрерывность процессов возобновления во всех сферах жизни является важнейшим условием устойчивого существования общества и основанием для его гармоничного развития. Все эти вопросы могут быть достаточно широко и глубоко исследованы современной наукой, которая сегодня основывается на системном подходе к познанию сверхсложных систем (1).
Проблематика возобновления духовной жизни общества является наиболее сложной, поскольку механизмы духовной жизни носят наиболее сложный и закрытый от сознания человека характер. Исторически сложилось так, что этими механизмами изначально стали заниматься разного рода «продвинутые» и «посвящённые»: жрецы, шаманы, священнослужители, которые веками, если не тысячелетиями, формировали конфессиональные каноны и структуры. Они же определяли основополагающие духовно-нравственные ценности той или иной конфессии.
В этом ряду христианские духовно-нравственные ценности и ценности православного вероисповедания являются показательными. Основываясь на учении Сына Божьего Иисуса Христа, православие несёт в себе исторический духовный и нравственный опыт тысячелетней культуры русского общества(2).
Сегодня, после столетнего «увлечения» социальными ценностями (в котором ведущую роль играло равенство) в ущерб духовным ценностям, духовному опыту и духовному развитию - это вполне очевидно. Мы возвращаемся к животворящему опыту: семья есть малая церковь (3).
Значение этих ценностей и духовного опыта весьма велико. Оно определяет духовную силу народа, способность его к выживанию, конечному возрождению и победе. Что касается значения развитых духовно-нравственных качеств для победы в войнах и утверждении Российской государственности, то можно привести замечательные слова русского учёного-энциклопедиста Николая Яковлевича Данилевского. «...нравственный же дух войска, а, следовательно, и населения из которого оно набирается, - писал он, - главная сила, в конце концов решающая успехи войн, и которой русские обладают по свидетельству истории в высшей степени, - принадлежит к постоянным, коренным свойствам народным, которые не могут быть ни приобретены, ни изменены чем бы то ни было... Присоединив к этому возможность возвести эти, всегда присущие русскому народу свойства до степени дисциплинированного энтузиазма или героизма, тогда как противники наши лишены этой возможности и по неправоте, и отвлечённости интересов, которые придётся им защищать, - мы увидим, что превосходим их в этом деле духовною силою, за которою всегда остаётся победа в последнем результате» (4).
Сегодня стоит вопрос возможности возрождения духовной силы общества, насыщения духовностью всех сфер общественной жизни. Между тем, проблема духовно-нравственного возрождения чрезвычайно сложна. И, именно, потому, что в последнее столетие был сломан механизм непрерывного возобновления духовно-нравственной сферы жизни общества. Или, как мы говорим, был сломан механизм преемственности духовно-нравственного опыта от одного поколения к другому. А между тем этот механизм коренится в семье. И только в семье!
4 – 5 поколений российских граждан оказались в духовно-нравственной пропасти, оторванными от своих исконных культурных корней. В результате духовно-нравственные ценности предыдущей православной культурной среды были преданы забвению, растеряны и уничтожены. Если быть последовательными, то следует признать значительное снижение устойчивости последующего общественного государственного образования, которое поддерживалось либо построениями ложных идеологических концепций и оголтелой их пропагандой, либо репрессиями.
Сегодня мы видим желание православных священнослужителей и многих патриотически-настроенных педагогов вернуться к духовно-нравственным ценностям человеческой жизни в России 100 – 150 лет назад. В результате предлагается внедрение в образовательные программы предметов «Закон Божий», «Основы православной культуры» «История мировых религий …» и т.д..
Однако, ими не учитывается факт нарушения механизма преемственности поколений. То, что было достаточным 100-150-200 лет назад, когда в русском обществе существовала православная среда и соответствующая духовно-нравственная культура, сегодня недостаточно. Сегодня прогрессивная часть общества должна приложить удвоенные и утроенные усилия, чтобы вернуть общество к традиционной духовно-нравственной культуре и механизмам гармоничного и полноценного возобновления. Это всё иногда напоминает Мюнхаузена, который пытался сам себя вытащить из болота! Однако, как ни странно, механизмы такого возрождения общества существуют!
И корни их обретаются в институте семьи.
Семья и семейно-родовая культура всегда играли и играют сегодня в жизни русского общества ключевое значение. Между тем, их роль долгое время не осознавалась обществом, как мы не осознаём, скажем, роль воздуха в нашем дыхании. Процессы семейно-родового взаимодействия происходят естественно и непрерывно в течение веков, что, безусловно, мешает их осмыслению и исследованию. Тем не менее, если подходить к исследованию человеческого сообщества с позиции системности и особой сложности объекта, обойтись без признания исключительной важности института семьи нельзя. Дело в том, что семья играет не только определяющую роль в создании трудовых ресурсов для общества или является достаточно простой экономической ячейкой потребления общества, о чём твердят многие современные исследователи-экономисты. Человеческая семья – это сложнейший механизм многофункционального возобновления общества, который был сформирован в течение десятков, если не сотен, тысячелетий. К задачам или функциям института семьи мы можем сегодня в первую очередь отнести следующие:
- функцию биолого-репродуктивного возобновления общества (народонаселения);
- функцию социального возобновления общества;
- функцию духовно-нравственного возобновления общества.
Из указанных функций института семьи особенно важной является функция духовно-нравственного возобновления, в котором важнейшую роль играет преемственность поколений, т.е., соответствующее накопление и развитие духовно-нравственного опыта из поколения в поколение.
Уже с момента зачатия в будущем ребёнке начинает формироваться душа и духовность. Как показывают исследования, он воспринимает ласку и бескорыстие матери, нежность и готовность к самопожертвованию отца, их духовные взаимоотношения, и даже отношения родственников, находясь во внутриутробном состоянии. Надо полагать, после рождения эти процессы идут интенсивнее. Можно сказать, что зачатие и рождение ребёнка в добропорядочной полноценной семье (и не только в ней!), общение с ним являются началом и источником формирования в человеке духовности. При традиционном воспитании в нём последовательно формируются потребности сочувствия, сопереживания и сострадания близким. Возникает и развивается чувство любви, которое охватывает поначалу круг «ближних», а затем уже и «дальних», формируются потребности и способности к бескорыстному служению семье, роду, общине, всему обществу в целом. В этот период развития в семье у ребёнка формируется любовь к Богу и позитивное отношение к духовно-нравственным ценностям Веры. Заметим, что вероисповедание родителей является позитивным фактором этого процесса. У личностей с развитыми чувствами, развитой духовностью, развитым подсознанием активнее и полнее развиваются творческие способности, способности к искусствам и наукам.
Безусловно, во всех этих этапах развития русского человека 100 – 150 лет назад чрезвычайную роль играло православное вероисповедание, внимание и участие церкви в жизни семьи. Знание «Закона Божьего», Заповедей, Канонов, забота о спасении своей собственной души давали путеводное направление развитию каждой личности. К сожалению, сегодня при отсутствии православной среды, недостаточности храмов и приходов при них, влияние Русской Православной Церкви снижено. Однако процессы формирования духовно-нравственных качеств продолжают происходить в семьях, и это внушает надежду на возможность их развития, используя внутрисемейные механизмы.
Формированию духовности в русской семье способствовало безусловное множество детей. Семья, у которой было меньше 3-ёх и даже 5-ти детей, считалась несчастной. Действительно, в такой семье было труднее воспитать в детях так нужные для них, семьи и общества в целом качества сочувствия, сопереживания и сострадания. Обычная норма детей в семье была – 9-10 человек. И никаких отличий между дворянскими, купеческими и крестьянскими семьями в этом аспекте не было. И экономические, сословные или имущественные отличия не довлели над рождаемостью. По мере развития и соответствующего воспитания в детях последовательно развивались качества соучастия в событиях и делах семьи, бескорыстия и самоотверженности. Таким образом ребёнок учился нравственной и духовной жизни у родителей, у братьев и сестёр. Таким непростым образом в нём формировались способности к самоотверженности и любви. Сначала к ближнему, а потом и к дальнему. Одновременно ребёнок проникался любовью к Богу, к Божественной Истине. Он насыщался духовным опытом своих родителей с младенчества. И это нужно иметь ввиду сегодня, не перенося духовно-нравственное воспитание в детские сады и в школы.
Впервые поставить задачу изучения механизма преемственности поколений, пытался около 100 лет назад русский учёный-генеалог Леонид Михайлович Савёлов. Его заботами в 1904 году было создано Историко-Родословное Общество.
После празднования 100-летнего юбилея победы в Отечественной войне 1812 года в январе 1913 года он, в то время уже известный историк и генеалог, камергер и действительный статский советник, правнук участника Отечественной войны полковника В.П. Савёлова, обратился к императору Николаю II с просьбой о создании Общества потомков участников Отечественной войны 1812 года. И просьба была удовлетворена(5). Л.М. Савёлов, как никто другой, осознавал исключительную необходимость создания Общества потомков. С его помощью он надеялся раскрыть духовные механизмы преемственности поколений в традиционном самоотверженном служении Отечеству, определить духовные особенности русской семейно-родовой культуры в сохранении и восстановлении исторической памяти предков. После 1917 года работа Общества прекратилась.
В период хрущёвской «оттепели» усилиями бухгалтера московского подшипникового завода Владимира Алексеевича Казачкова был выявлен относительно широкий круг потомков участников Отечественной войны 1812 года. Его заботами в 1964 году при музее-панораме «Бородинская битва» был создан кружок - Совет потомков участников Отечественной войны 1812 года (6).
Однако, в относительно полном объёме Общество потомков возобновило работу в 1998 году. В 2004 году при нём был образован Историко-просветительский и учебно-методологический Центр семейно-родовой культуры «Родовая семья» имени Л.М. Савёлова. В 2002-2004 годах в Центре была организована работа постоянно действующего семинара «Духовно-нравственные основы семьи и общества», который проводился в музее-панораме «Бородинская битва». В течение нескольких лет велась работа с представителями общественных и государственных организаций России, с частными лицами, интересующимися проблемами современной семьи и традиционной семейно-родовой культурой(7).
За 2004-2006 годы в Центре удалось отработать ключевые концептуальные моменты научного подхода к проблематике семейно-родовой культуры, была разработана концепция демографического развития России, которая получила положительные отзывы от Общественной Палаты Российской Федерации и Минздравсоцразвития РФ. В 2006 – 2008 годах Центр активно участвовал в деятельности рабочей группы по реализации мер поддержки молодой семьи при Минобрнауки РФ. Однако затем работа Центра была приостановлена рейдерскими действиями по незаконному захвату Общества потомков в 2007-2008 годах
Итак. Основной задачей общества в восстановлении духовно-нравственных ценностей института семьи и семейно-родовой культуры следует считать восстановление основного механизма - преемственности поколений в семье. При этом наиболее эффективным в восстановлении этого механизма следует считать возрождение полноценной многодетной и, особенно, многопоколенной семьи, в которых внутренние процессы преемственности самореализуются.

Примечания и источники:
1. Рузавин Г.И. Концепции современного естествознания. М.: ЮНИТИ, 2000, с.229-254.
2. В качестве источников информации по данному вопросу можно рекомендовать книги и статьи: Найдёнова Л.П. Мир русского человека ХYI-XYII вв.(по Домострою и памятникам права). М.: Сретенский монастырь, 2003; Кириченко О.В. Дворянское благочестие. XYIII век. М.: Паломникъ, 2002; Базарный В.Ф. Почему гибнет родовое древо? Беседа с академиком. Г-та «Дуэль»,№39 (336), с.5 и др.
3. Рим. 16,4. Приводится по книге "Семья - малая Церковь", составитель - епископ Александр, М.: Изд. Сретенского монастыря, 2003.
4. Данилевский Н.Я. Россия и Европа, С.-Петербург: Глаголъ, 1995, с.396.
5. Наумов О.Н. Историко-Родословное Общество в Москве в контексте русской генеалогической мысли // Летопись ИРО.2005. Выпуск 10/11 (54/55). С.24-28.
6. Нарышкин А.К. Общество потомков участников Отечественной войны 1812 года // Отечественная война 1812 года. Энциклопедия - М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН). 2004. С.512-513.
7. Итогом стала разработка ряда методических пособий и трудов автора, в том числе: «Семейно-родовая культура. Истоки научного подхода. Программы образования. Концепция развития. М.: ООО «Лаватера», 2006. Координаты Центра для связи: тел.(495)485-21-82, 8.916.424-47-46(моб.). электронный адрес: A.C.Shurinov@mail.ru, сайты в интернете: http://iro2003.narod.ru и http://forums.vif2.ru .