ТАК НАЗЫВАЕМАЯ МОСКОВСКАЯ ПРОПИСКА
К сведению лиц милицейской национальности
ТАК НАЗЫВАЕМАЯ МОСКОВСКАЯ ПРОПИСКА
Москва – удивительный город. Может быть, это единственный город-столица на планете, где не признаётся гражданство собственного государства. Иногородний здесь значит: иностранец.
Я – иностранец.
Я живу в городе Рыбинске Ярославской области. Прописан, естественно, там же. Я приехал в город Москва с дружественным визитом пожевать пиццу на Таганской площади. Я стою и жую пиццу. Пицца – вкусная. Помимо прочего я имею умысел о т т я н у т ь с я.
Оттягиваюсь я следующим образом: почувствовав, что спина затекла, я слегка развожу плечи и о т т я г и в а ю с ь. Оттянувшись, я продолжаю жевать пиццу.
Рядом стоит милиционер. Он не жуёт пиццу и не о т т я г и в а е с я, а смотрит на меня. Сейчас я вытру руки салфеткой и пойду к метро. Милиционер спросит документы и после того, как в паспорте обнаружится немосковская прописка, я окажусь в милицейском автобусе, разместившемся тут же, в московском дворике. В автобусе я выну ещё одно удостоверение – членский билет Союза журналистов Москвы за № 006653 (вот непорядок: человек с немосковской пропиской состоит в московском творческом союзе!), и меня, скорей всего, отпустят.
История сия повторяется со мной с разной периодичностью года четыре – то есть ровно с того времени, когда московская милиция, никогда не жаловавшая иногородних, совершает систематические облавы на людей.
По моим расчётам, эти облавы начались на рубеже 95-96 гг. Схема одна и та же: группа милиционеров (в основном молодых, а ля курсантов) задерживает всех подозрительных лиц. (Критерий подозрительности не ясен: однажды я был задержан возле м. Беговая, когда сидел на лавочке и в глубокой задумчивости ел мороженое). Затем задержанных отводят в отделение милиции или специальный автобус. Мотивы задержания не объясняются.
Одно из таких задержаний состоялось в сентябре 1997 во время 850-летия Москвы. Ладно, Бог с ним, этим 850-летием: праздник требует жертв. Но та же история повторилась в 98 и 99 годах – видимо, оттого, что с какого-то момента праздновать в Москве стали непрерывно.
До сих пор выручало удостоверение: говорят, после октября 1993 года отношение к журналистам у московской милиции подобострастное. У многих из тех, кого я видел сквозь стёкла автобусов, удостоверений не было. С сумками, плащами через руку они сидели с обречённым выражением лиц, словно пиночетовская хунта к власти пришла.
Когда этот бред кончится? – спрашиваю я своих коллег. Среди бела дня в столице совершаются массовые нарушения прав человека. Кто и по какому праву сотни людей ежедневно отлавливает, как преступников? Почему прописка, отменённая девять лет назад, становится сегодня поводом для унизительной дискриминации российских граждан?
Разводят руками знакомые журналисты: не ты первый эту тему открыл. Десятки статей уже написано. Отменена прописка, да вот регистрация введена. – Не то же ли это самое? – То же. Да что толку писать, сам понимаешь, в какой стране живёшь.
Нет, братцы, ни фига я не понимаю, в какой стране я живу. И сама, кажется, страна этого не понимает.
Государство, в котором я живу, называется Россией. Соответственно, основным документом в этом государстве является паспорт с российским гражданством. При чём тут московская прописка, я не понимаю.
Конституционный суд, в который я обращался некоторое время тому назад, не дал мне внятного ответа.
Прописка отменена решением Верховного Совета РСФСР в начале 90-х, но де-факто продолжает действовать, причём с каждым годом, похоже, всё жёстче.
Знакомые мне говорили: «Андрюша, чего ты фигнёй занимаешься, давай мы тебя женим». Но не хотел я жениться на москвичке. Почему я должен ради того, чтобы жить, на ком-то жениться? «Хорошо, - говорили они, - есть у тебя тыща баксов, мы тебе сварганим паспорт». «Нету у меня тысячи баксов, а если б были, не дал бы. К чему мне второй паспорт?»
Фиктивная жизнь всегда начинается с фиктивных браков. Странная вещь: режим, который не мог заставить диссидентов-вольнодумцев в 70-х лгать идеологически, тем не менее, принуждал их (многих из них: тех, кто приехал из провинции, или тех, кто вышел из мест лишения свободы, потеряв право жить в Москве) лгать экзистенциально: фактом личной жизни, совершая фиктивные браки. Конечно, «отменить» прописку было невозможно. Прописка в советском обществе была тем же самым, чем в старой России сословная стратификация. Штамп в паспорте свидетельствовал о положении человека. Вместо вопроса «Кто вы?» спрашивали «Откуда?».
Без всяких сомнений, прописка восходит к крепостному праву, прикреплявшему человека к земле, месту как основному критерию его идентификации. («Мы – смоленские», «мы тверские», «мы – русские» - отсюда, кстати, манера называния человека по месту жительства.) Человек в России местоположен, как бы замурован в пространство и не отделим от него. Что касается московской особой прописки то её корни, как мне кажется, в тех ненормальных взаимоотношениях между столицей и провинцией, которые были заложены Опричниной. Провинции («земщине») была отведена роль, по сути, внутренней колонии, в то время как Москва («опричнина») рассматривала себя как «государство в государстве», как единственное выражение метрополии. Ни в одной стране мира столица не считает себя «государством в государстве», - де-факто превращающей её из столицы во что-то иное. Нигде в мире столичная прописка не подменяет гражданство.
Трудно представить унижения, с которыми сталкивается человек без московской прописки. Совершенно непонятно, например, почему московская прописка требуется в Государственной библиотеке (бывш. Ленинской). То ли там убеждены, что книги в этой библиотеке должны читать только москвичи, то ли опасаются, что миллионы иногородних будут электричками приезжать в Ленинку, как раньше приезжали в Москву за колбасой.
То же самое с лечебными учреждениями, находящимися в Москве: я видел вывеску в Институте проктологии Минздрава РФ, где предлагалось коммерческое обслуживание гражданам с московской пропиской. Бред какой-то: если учреждение принадлежит Минздраву России, то при чём здесь московская прописка? Тем более при чём здесь она, если обслуживание коммерческое?
А просто так, на всякий случай. Чтоб порядок в обществе был.
Но «порядка» нет и в этом случае: сотни людей по подложным документам (и я в том числе) всё-таки проникают в московские библиотеки и учреждения. Больше того: сотни тысяч иногородних ежегодно становятся москвичами (по некоторым данным, эта цифра составляет от пятисот тысяч до одного миллиона человек, то есть порядка десяти процентов в год!). К чему это ведёт? К тому, что Москва перестаёт быть городом москвичей. Парадокс: но именно паспортный режим размывает столичный идентитет. Среди москвичей появляется всё больше немосквичей, заполучивших себе московскую прописку. Затем эти же «немосковские москвичи» ограничивают в правах новых не-москвичей. Ну и т.д. Замкнутый круг получается: Москва перестаёт быть просто городом, а каким-то сословием. Вчерашние лимитчики диктуют новые правила. Этого вы хотели?
Почему коренное население есть в Рыбинске, в Ярославле? Потому что на прописку там не так смотрят, как в Москве. Приезжайте с любой пропиской и живите, сколько душе угодно. Незачем вам получать рыбинскую прописку, на фиг она вам сдалась. Но и Рыбинску от этого спокойней: никто фиктивные браки ради прописки не заключает и в рыбинцы не рвётся.
Ни одно государство в мире так не унижает своих граждан, как это происходит в России, где привилегированная прописка обозначает, по сути, внутреннее гражданство. Любой гражданин Америки в любом американском городе является гражданином, независимо от того, к кому и с какой целью он приехал в Нью-Йорк. Гражданин России, имея российский паспорт, понимает, что он – никто в Москве, если в этом паспорте нет московской прописки. Государство, не признающее собственного гражданства – это абсурд. Такое государство расписывается, по сути, в собственном несуществовании.
http://www.nelegal.net/articles/anov.htm
и московская прописка не спасает
Цитата:
Сообщение от
Biggi_2006
К сведению лиц милицейской национальности
Трудно представить унижения, с которыми сталкивается человек без московской прописки.
...
Больше того: сотни тысяч иногородних ежегодно становятся москвичами (по некоторым данным, эта цифра составляет от пятисот тысяч до одного миллиона человек, то есть порядка десяти процентов в год!). К чему это ведёт? К тому, что Москва перестаёт быть городом москвичей.
...
Ни одно государство в мире так не унижает своих граждан, как это происходит в России, где привилегированная прописка обозначает, по сути, внутреннее гражданство. ..
Гражданин России, имея российский паспорт, понимает, что он – никто в Москве, если в этом паспорте нет московской прописки.
Государство, не признающее собственного гражданства – это абсурд. Такое государство расписывается, по сути, в собственном несуществовании.
http://www.nelegal.net/articles/anov.htm
За последний год имел возможность общаться примерно с полуторадесятком гатербайтеров (частичный ремонт собственной квартиры и дачи, строительство у соседей по даче и пр.). В основном это киргизы, узбеки, таджики, армяне. У большинства из них есть российские паспотра с пропиской в Москве или Подмосковье, а уж регистрация есть у всех. И все они, в том числе и те, кто стали москвичами и осели в Москве вместе с семьями, боятся перемещаться по Москве и неоднократно терпели унижения и вымогательства от представителей правопорядка.
Почему государство унижает своих граждан? Возможно, это одна из стратегический линий этого государства, точнее системы власти, направленная на то, чтобы лишить людей воли, превратить их в послушное управляемое безропотное быдло, поставить на колени. Правда, не везде это получается, как показывают события.
