Разгул дилетантизма, или Уроки одной дискуссии
Разгул дилетантизма, или Уроки одной дискуссии
Как ни странно, но обращение десяти академиков (Е.Александров, Ж.Алферов, Г.Абелев, Л.Барков, А.Воробьев, В.Гинзбург, С.Инге-Вечтомов, Э.Кругляков, М.Садовский, А.Черепащук) к Президенту РФ В.В.Путину по бесспорному, казалось бы, поводу – о необходимости соблюдать положения действующей Конституции России – вызвало бурную реакцию наспех сколоченной толпы из 45-ти интеллигентов-патриотов во главе с В.Н.Ганичевым.
Такой активности и страстности у большинства из них не было заметно при принятии самых грабительских законов и при тех акциях власти, которые явно ущемляли национальные интересы. Назовем лишь развал традиционной для России лучшей в мире советской системы образования и ее коммерциализацию – вот бы где проявить патриотические чувства! Да и Год русского языка (2007 год) остался пустой формальностью, рекламной паузой во многом благодаря равнодушию к бедственному положению «могучего и свободного» вот таких вот деятелей культуры, озабоченных своими мелкими идеологическими пристрастиями.
Оказывается, главное дело патриотов – затеять скандал насчет введения в школьную программу «православных» предметов и причисления к лику светских наук... теологии! Только фанатики РПЦ (именно РПЦ, а не православия: «православные фанатики» - крайняя редкость, да и то чаще всего искусственная, неискренняя) могут отстаивать такие дикие вещи, которые в переводе на ясный русский язык звучат так: РПЦ выше конституционных установлений, РПЦ выше государства и общества. Настоящего (то есть современного, а не средневекового) русского патриотизма в попытке не только оправдать клерикализм, но и способствовать его наступлению – нет ни капли.
Многие из этих 45-ти пользуются общественным признанием и заслуженным авторитетом, некоторых я знаю лично как людей совестливых и умных и потому пишу с уверенностью, что группа «сколочена наспех». Небось, их ловили в коридоре за пуговицу и страстно шептали в лицо: «каждый патриот России должен это подписать! Покушаются на самое святое! Покажи, что не боишься масонов!».
Кстати, о масонах. Ни один из 45-ти «православных патриотов» не использовал свой авторитет и доступ к СМИ, чтобы заявить: претензия члена, а тем более «Великого Мастера» тайного масонского общества на занятие высших государственных должностей в России – абсолютно незаконна и даже преступна, ибо цели таких обществ никак не связаны с национальными интересами.
Точно так же незаконна и преступна официальная регистрация подобного «кандидата.
Всю дискуссию (наиболее активно она велась в «ЭФГ» и «Советской России») нет смысла обозревать. Но некоторые характерные ее черты отметить необходимо, ибо они отражают удручающее состояние современного общественного сознания.
Промахи незрелой мысли (Д.И.Писарев)
Участие в дискуссии (против «письма академиков» и в поддержку его) лиц со степенями и званиями почти никак не сказалось на ее содержании и уровне. Дискуссия проходила под флагом, поднятым некогда М.Горбачевым: «каждый имеет право на свое мнение», - и неважно, насколько оно обоснованно и конструктивно, полезно оно или вредно, имеется ли в нем смысл или одна дурь. В ходе дискуссии поднимались важные для будущего России вопросы, но их рациональная постановка заглушалась либо идеологическим визгом, либо выдвижением все новых вопросов, относящихся к делу разве что косвенно и требующих совсем иного, специального научного, философского разбора. При этом бросалось в глаза, что почти ни один из участников дискуссии не имеет опыта профессиональной работы в области религиоведения (чтение Библии на ночь или прилежное изучение патериков не в счет, как и знание наизусть молитв «Отче наш» или «Богородице, Дево, радуйся», - хотя, уверен, и этого, бытового, уровня познаний многие из них не достигли).
Естественно, что они всячески уклонялись от профессиональной постановки вопросов и заслонялись от возможного недоверия читателей учеными степенями и званиями. Правда, иные из деятелей культуры скрывали и это, насмешив читателей тем, что они – «члены Общественной палаты», то есть «особы, приближенные к императору». А ведь еще в начале позапрошлого века Гегель отмечал: мол, уже сто лет назад немцы смеялись над выражением «кому Бог дает должность, тому он дает ум»… Поэтому будем ориентироваться в споре не на официальные сертификаты на авторитет, а на логику и аргументы.
С большим сожалением приходится отметить некоторые слабости «письма академиков», гражданская позиция которых в целом верна. Авторы невольно отдали дань дилетантизму - перенадеялись на свой бесспорно высокий научный интеллект, постеснялись хотя бы проконсультироваться со специалистами. А зря: не только в религиоведении, но и в науке об обществе в целом они, прямо скажем, не гиганты. И хотя их оппоненты принципиально избегали становиться на позицию науки (возможно, этому препятствовала не только «платформа РПЦ» но и собственные пробелы в знании и, главное, в понимании общественной теории), но очевидные слабости «письма академиков» они уловили и за эти слабости уцепились, хотя, по правде сказать, неумело.
Отмечу три уязвимых места в «письме академиков».
Во-первых, фактически неверно, что ХI Всемирный русский национальный собор был мероприятием РПЦ, хотя стараниями «православных фанатиков» ему была придана такая доминанта. Церковь, вдохновленная некоторыми успехами насильственной «христианизации Руси» (затея Яковлева и Ельцина в борьбе против всего советского и социалистического в общественном сознании), пытается опереться на хоть какую-никакую светскую общественность, чтобы приобрести ту силу, которая ей совсем не положена в светском государстве. Этой фактической неточностью академики если не подкрепляют эту вредную, искусственно насаждаемую тенденцию, то, во всяком случае, молчаливо соглашаются с ее существованием. Но смысл действий РПЦ и верных ей представителей «русских патриотов» академики уловили точно: настойчивая линия на клерикализацию государства и общества, включая систему образования.
Во-вторых, достаточно было сказать, что религиозное образование есть внутреннее дело РПЦ, которая располагает для этого своими возможностями, а не брать на себя непосильную ответственность за введение в предмет полемики вопроса о соотношении знания и веры. Тем самым открыли шлюзы для демагогии невежд, которые, не зная ни гносеологических, ни психологических аспектов этой достаточно сложной проблематики, выступают от имени абсолютного знания.
Если неосновательность последней претензии самоочевидна, то демагогическое использование непоследовательности письма десяти академиков выглядит как «защита всего русского» от всего чуждого: «Почему эти академики столь упорно хотят вытеснить вышеназванные («Основы православной культуры» - В.М.), почему они хотят заменить этот курс «Историей мировых религий» и почему, выступая против православной религии, они хотят заменить ее мировыми религиями? Чем близки академикам индуизм, синтоизм, ламаизм или иудаизм? Почему их изучать можно, а православные основы культуры, отложившиеся в великой русской культуре, нельзя (это – наглое вранье: академики такого не утверждали – В.М.). Не подозрительно ли это устремление?».
В-третьих, неточно определение угрозы для единства российского общества. Наиболее очевидная черта раскола общества – между имущими (богатыми и зажиточными) и враз обнищавшим большинством населения еще не оформилась как классовое расслоение. Еще не забыто криминальное происхождение сверхбогатств, и для возмездия за разграбление народного достояния не нужны (во всяком случае, не первостепенны) лозунги пролетарской революции – достаточно Уголовного кодекса. Очевидный антинародный характер режима имеет под собой социальную базу, вряд ли имеющую перспективу сложиться в единый класс: а) «олигархи» и та часть «прихватизаторов», которая так или иначе связана с Западом, б) коррумпированный чиновничий аппарат, в) часть работников спецслужб и ЧОПов, г) уголовный элемент. То, что все эти четыре слоя имеют связи между собой и в известной мере срослись, вовсе не дает оснований для формирования класса, то есть носителя специфических производственных отношений.
Понимая или хотя бы ощущая это, геополитические враги России и их прихвостни внутри страны уповают на раскол общества по любым другим линиям.
Инициирование раскола по религиозному признаку – лишь одна из этих линий, причем противоречия между разными конфессиями второстепенны, хотя и их пытаются насаждать и провоцировать. Важнее для русофобов разжигание вражды между верующими и неверующими - последних все настойчивее представляют как людей «второго сорта». Однако как межконфессиональные противоречия, так и насаждение розни между верующими и неверующими носят лишь служебный, если так можно выразиться, характер: они лишь средство для раскола исторического сознания русского и других народов, составляющих единую российскую (евразийскую) цивилизацию, вышедшую на пик своего развития как советская цивилизация. Вольные и невольные агенты Запада неустанно бормочут о советской эпохе «безбожное время», «провал истории» и т.п. Эта линия, к сожалению, прослеживается в «письме деятелей культуры», и основная его направленность объективно на руку Западу. Господь, возможно, им простит, ибо «не ведают, что творят».
Вот какие политические и идеологические реальности – грозные реальности! – стоят за спором академиков и «православных деятелей культуры». Разумеется, я – на стороне академиков, защищающих судьбу отечественного образования и отечественной науки, судьбу подрастающих поколений, судьбу всей нашей цивилизации – продолжение ее истории. Идеологический «православный» визг такого рода, который продемонстрировали «апостолы невежества» (по выражению В.Г.Белинского), не только неприличен, но и неуместен и вреден.
Вера и знание
Конечно, «письмо 45-ти деятелей культуры» сочиняли не все они, а максимум 4 – 5 «гигантов мысли». Вот эти-то реальные авторы «антиакадемического манифеста» по неосторожности ввели в дискуссию проблему, в которой, как легко установить, они разбираются, как свинья в апельсинах, - проблему соотношения веры и знания. Они провозгласили ее в заголовке своей публикации («Советская Россия» за 4 августа 2007 г.; возможно, заголовок дан редакцией газеты) «Вера и знание – не антагонисты». К сожалению, среди такой толпы уважаемых людей не нашлось специалистов ни в вопросах веры, ни в вопросах знания, ни в вопросах их соотношения.
Начать с того, что правильнее было бы говорить в данном случае о религиозной вере и научном знании. Именно так ставит вопрос проф. МГУ И.А.Гобозов в заглавии своей статьи («ЭФГ», № 34 – 35, текст был опубликован также в «Советской России» и «Вестнике Российского философского общества»), вот только в полном виде заголовок неточен, а следовательно, неудачен: «Религиозная вера и научное знание – антагонисты». Минимально серьезное знание и понимание проблемы позволило бы избежать этого недостатка. Ну, скажите, как возможен антагонизм между религиозной верой и сопроматом? В «Новом Завете» есть указание о ненадежности стройки дома на песке, и это положение можно считать начальным для современных СНИПов («Строительных норм и правил»).
Антагонистичны лишь научное и религиозное мировоззрения, и то не всецело. Вполне возможно их сосуществование - в сфере еще не познанного, не освоенного научным знанием. А непознанное останется всегда. По мере расширения и углубления человеческого познания (научного и чувственно-практического) всегда будут вставать новые проблемы, новые загадки природы. И для слабых душ, ищущих простые ответы на новые сложные вопросы, естественной останется ссылка на авторитет Бога (или, скажем, Космического Разума). Иначе говоря, гносеологические корни религии, на мой взгляд, сохранятся – в этой, преобразованной, окультуренной форме.
Но есть еще и социальные корни религии, таящиеся в бессилии человека перед чуждой силой эксплуататорских порядков, перед мощью стоящего над обществом бюрократического аппарата управления (он сохраняется и в социалистическом обществе), и это тоже питает иллюзорное сознание, в том числе и религиозное. Вполне возможно, что сбудется гениальный прогноз К.Маркса, выраженный, однако, в вероятностной форме: «Религиозное отражение действительного мира может (подчеркнуто мной. – В.М.) вообще исчезнуть только тогда, когда отношения практической повседневной жизни людей будут выражаться в прозрачных и разумных связях их между собой и природой. Строй общественного жизненного процесса, т.е. материального процесса производства, сбросит с себя мистическое туманное покрывало лишь тогда, когда он станет продуктом свободного общественного союза людей и будет находиться под их сознательным планомерным контролем» («Капитал», т. 1, гл.1 «Товар»). А когда это сбудется? Бог знает, как сказал бы верующий человек. А Маркс предположил, что это будет результатом «долгого и мучительного процесса развития».
Во всяком случае, мы сейчас отброшены антисоциалистической контрреволюцией на много лет назад. В сфере сознания, культуры – прежде всего. Отсюда идет волна религиозного фанатизма, отсюда идет напор клерикалов на все общественные системы, включая образование, отсюда же – тенденция даже «деятелей культуры» сделать вновь, как в средневековье, религиозную веру критерием разума. А что еще делать, если веры – «навалом», а разум – в дефиците? Как ни горько, но приходится это констатировать. Таковы следствия смуты в общественном сознании.
В «антиакадемическом манифесте» есть даже элементарное хамство по отношению к «десяти академикам»: «Ведь не столь же невежественны они, чтобы не знать, что во многих университетах Европы и мира читается курс «Теологии» наряду с другими научными дисциплинами». Ну, и «патриоты» - равнение на Запад! Ну, и «эрудиты» - не знают и не хотят знать, что в основанном М.В.Ломоносовым (его имя поминается всуе как борца за православие) Московском университете, в отличие от «цивилизованного» Запада, не было предусмотрено богословского факультета. Постеснялись бы подписывать такую «филькину грамоту»…
Антинаучная и антикультурная позиция «деятелей культуры» подталкивает и других недостаточно сознательных людей к драке против академиков. Отмечу один факт: с большим огорчением я увидел в патриотическом издании «Спецназ России» (№ 8, август 2007 г.) вот такую нелепую угрозу: «Сегодняшняя Церковь объединяет не только бабушек, но и интеллектуалов, владеющих новейшими инструментарием гуманитарных и естественных наук. Сегодняшняя Церковь объединяет людей с активной жизненной и общественной позицией, которые, разумеется, не спустят столь развязанного (?) и неквалифицированного наезда, как тот, который позволили себе авторы «письма академиков».
Что последует в результате? Мы ответим и уже ответили. Те далекие от истины утверждения, которые были позволены в письме, будут самым тщательным образом разобраны и репутацию подписантов это несколько потреплет» И это, мол, «ударит и по престижу РАН». Прямо по пословице: хвалятся, едучи на рать.
К чему такой мелкий шантаж, ничем не отоваренный, кроме не относящейся к делу цитаты из «первого «академика» Платона» - для солидности, что ли? Может быть, автор этого анонимного опуса каким-то «новейшими инструментарием гуманитарных и естественных наук» и владеет, но не системным знанием, не мировоззрением, на него опирающимся. Здесь уместно сравнение с умельцем, знающим изготовленный им хирургический инструмент, но не готовым использовать его по назначению; правда, нет уверенности, что обладатели «новейших инструментария» хоть в малой степени причастны к его разработке.
Разбирать всю малограмотную чушь, которая наворочена далее, - скучное дело. Достаточно привести пару высказываний. 1) «…высокий престиж науки, в частности – академической, - является одним из фундаментов советского, а в последнее столетие, и русского мировоззрения… Но именно науки как определенной схемы работы с реальностью и знанием, а не сциентизма и воинствующего материализма, как мировоззрений, объективно уводящих на ложный путь и искажающих научное знание». С одной стороны, терминологией анонимный автор худо-бедно владеет и обильно насыщает ею свой текст. С другой стороны, владение терминологией можно определить как попугайское, не связанное со смыслом излагаемой проблемы. Уже определение «науки как схемы работы с реальностью и знанием» выдает с головой автора как человека, далекого от науки и владеющего, в лучшем случае, инструменталистским, «менеджерским» подходом к ней. Да и отношение к фактам (к «реальности») свидетельствует о том же: наука становилась «одним из фундаментов» сначала «русского мировоззрения» (ХУ111 – Х1Х вв.), а уж потом, в ХХ в. – советского, когда был построен русский советский социализм, загубленный советскими и антисоветскими невеждами, врагами по сути или по глупости. 2) «Попытка вторичной «атеизации» науки и системы образования – попросту убьет науку и ослабит Россию». Такие заклинания не могут быть отнесены к числу разумных доводов, ибо никак не связаны с реальной историей Отечества, кроме разве что ее извращения. Расцвет науки и образования в СССР происходил на почве социалистической культурной революции, включающей и «атеизацию» (конечно, разбивающие лоб от усердия новообращенные «не-старушки» тут же сошлются на извращения этого процесса, но это аргумент гнилой, уже давно отыгранный идеологами контрреволюционной «перестройки» типа Яковлева). Знать историю советской эпохи и «Спецназу России» полезно. Думаю, качеству будущих публикаций это не повредит.
Парадигмы истории
Весьма показательно, что среди 45-ти подписантов только двое сознались, что обладают ученой степенью по части исторических наук. Главным принципом современного общественного познания – историзмом в этом документе и не пахнет, хотя громких исторических имен перечислено немало, да и ссылок на прошлое предостаточно. Есть даже сопоставление оппонентов с «революционными нигилистами, низвергавшими тысячелетнюю отечественную культуру», и масса других словес в том же духе, - прямо-таки плач у соответствующей стены! Уча академиков «уяснить всю широту и глубину данного вопроса», подписанты выдвигают совершенно правильный лозунг: «общество хочет иметь объективное представление о своей истории, своей культуре, своем тысячелетнем образе жизни». Лозунг правильный, но в данном случае пустой, демагогический, ибо их понимание истории напоминает спекуляции периода «перестройки». Хотя бы тем, что советская эпоха представляется неким безвременьем, провалом в истории.
Но я не склонен обвинять их в сознательном антисоветизме. Это, скорее, не вина, а беда их – историческое безмыслие. И отчасти повинна в этом не преодоленная вовремя односторонность официальной советской идеологии, которая (то есть односторонность) была поначалу вынужденной и неизбежной. Такая коренная социальная революция, как Великая Октябрьская, есть решительный разрыв с прошлым во всех сферах жизни общества – от производственных отношений до «высших этажей» духовной культуры. Разрыв вполне закономерный.
Однако ограничиться только этим разрывом и не видеть, что революция есть не только обновление, но и продолжение отечественной истории, было худшим видом антиисторизма, грубым и глупым отрицанием всего прошлого великой страны и ее народа. Эта тенденция была представлена в советское время сначала троцкистами, затем хрущевцами и, наконец, предателями периода «перестройки» (вроде Яковлева, который еще в 1972 году обозвал «антиисторизмом» русскую «почвенническую» литературу). По этим вопросам велась суровая борьба, которая стала очевидной со времени известных замечаний по учебнику истории СССР (1934 год, авторы – И.В.Сталин, С.М.Киров, А.А.Жданов). После этих «замечаний» существенно изменилась обстановка не только в преподавании истории и в самой исторической науке, но и во всей духовной культуре (в художественной литературе можно отметить две вехи – первый съезд писателей СССР и 100-летие со дня гибели А.С.Пушкина). Версии насчет вынужденного войной поворота И.В.Сталина к примирению с церковью – не более чем вымысел, игнорирующий указанные события и рассекреченные постановления Политбюро ЦК ВКП(б) 1933 и 1939 годов, впервые опубликованные в газете «За Родину, за Сталина! Сегодня и всегда», затем в книге воспоминаний маршала Д.Т.Язова, в журнале «Наш современник», «Экономической и философской газете» и… пошло-поехало: просто трудно сказать «а мы и не знали».
Но все эти политические решения и идейно-культурные процессы до сих пор должным образом не осмыслены: не видно ясного понимания отечественной истории в целом. А пора сделать упор на этой проблеме – хотя бы в связи с тем, что слишком велик напор тех сил, которые хотят «закрыть» русскую историю вообще и сжить со свету русский народ, названный в известном (но оспариваемом как якобы «фальшивка») выступлении Алена Даллеса «самым непокорным на Земле народом». Главный удар наносится по советской эпохе, и здесь одурелые от своего фанатизма «православные патриоты» вполне смыкаются с заклятыми врагами России, русского народа, его истории и культуры.
Мы исходим из того, что, несмотря на резкие разрывы между явственно выступающими фазами, за основу следует брать единство истории русской, российской (евразийской) цивилизации, пиком развития которой явилась советская цивилизация. Достоверно установлены три фазы: 1) восточнославянская языческая (что ей предшествовало, пусть установят историки, археологи, языковеды), 2) условно говоря, княжеско-монархическая православная и 3) советская. Слухи о ее смерти, как шутил Марк Твен, несколько преувеличены нашими геополитическими противниками и их «пятой колонной», антисоветчиками и русофобами. Они выдают желаемое для них за действительное. Кабы такое случилось, тогда можно было бы безвольно констатировать гибель нашей цивилизации и ее великого народа, но они живы, хотя до предела придавлены, унижены и ограблены.
Единство всех трех фаз очевидно, во-первых, в том, что корневой основой нашей цивилизации является русский народ, во-вторых, в том, что она по своему составу многонациональна и поликонфессиональна (русский народ, народ-объединитель, не уничтожал другие народы, не лишал их своего языка и национальной культуры, обычаев и специфического образа жизни), в-третьих, в том, что у народов, сплотившихся вокруг русского, была общая историческая судьба, общее участие в коренных формационных переходах – от одной фазы к другой.
Подобные крутые исторические переходы не бывают безболезненными. Те, кто обвиняет большевиков в жестокостях гражданской войны, во-первых, лгут, обеляя главных виновников жестокостей – продажных врагов Советской власти, наймитов у чужеземных интервентов и «спонсоров», во-вторых, показывают себя исторически невежественными людьми, не желающими признать, что переход к «православной» фазе был не менее насильственным и более длительным. Знаток этой проблемы известный историк-патриот И.Я.Фроянов в книге «Загадка крещения Руси» (М., 2007) пишет, что «христианство начинало свой путь в покоренных Киевом землях обрызганное кровью»; «На лезвии мечей несли христианство восточным славянам киевские крестители»; «Навязываемое подвластным восточнославянским и другим иноязычным племенам, оно насаждалось насильно с применением кровавых средств. Если крещение народа за пределами Киевской земли вызывало слезы, то это были слезы не радости, а горя» (с. 112, 114, 119). В «упорном противодействии местного населения» Фроянов видит «одну из главных причин медленного распространения христианства в Древней Руси, растянувшегося на весь 1Х и часть Х столетия, а в некоторых случаях - на последующие века». Таковы условия перехода к новой фазе.
Но в данном случае нас должны интересовать не моменты разрыва и неизбежные при этом насилия и жестокости (в том числе и чрезмерные, неоправданные), а закономерная преемственность между фазами – единство истории нашей цивилизации. «Православная» фаза смогла вполне утвердиться лишь тогда, когда былое византийское христианство «обрусело», обрело почву в каких-то коренных особенностях русского народа и объединяемых им народностей и племен, когда оно вобрало в себя наиболее жизнеспособные моменты предшествующей фазы – языческой. Кто хочет проверить, пусть внимательно изучит сезонные праздники, культ святых, особенности бытовых обрядов и ритуалов: чтобы прижиться на русской почве, православие впитало многое из предшествующей фазы.
То же самое мы можем сказать и о советской цивилизации, о третьей фазе из числа достоверно известных. Она по своим целям и предназначению была изначально ориентирована на интересы трудового народа, и потому все ценное, все лучшее из наследия предшествующих фаз должно было быть воспринято и усвоено, пусть и в переработанном виде. Так оно и было, несмотря на яростное сопротивление не только троцкистов («революционных» космополитов), но и неразумных догматиков, в том числе исторически неграмотных коммунистических начальников, вроде Суслова, Шауро и идеологов помельче, включая нынешних, кричащих о своей «коммунистичности», но не желающих учиться марксизму.
Почему это я вспомнил о марксизме, который некоторые «русские патриоты» считают «чужеземной заразой», не стесняясь становиться в один ряд с врагами социализма вроде Горбачева и Яковлева, Ельцина и Чубайса и т.д.? Да потому, что, во-первых, результаты мирового научного познания – общее достояние всех народов, и только идиот отвергал бы, скажем, геометрию Евклида из-за ее «нерусского» происхождения. Во-вторых, основоположники марксизма гораздо уважительнее (хотя у них встречались и ошибки в этих вопросах) относились к истории, в том числе и к истории русского народа.
Приведу пример. В прошлом году вышла неплохая книга «Манифест Коммунистической партии.160 лет спустя», где наряду с «Манифестом» даны предшествующие ему документы и предисловия Маркса и Энгельса к разным его изданиям, а также предисловие, комментарии и статьи пяти нынешних марксистов самой высокой квалификации. Наиболее интересен в плане обсуждаемой темы текст из последнего совместного предисловия Маркса и Энгельса к русскому переводу «Манифеста» 1882 года:
«Задачей Коммунистического манифеста было провозгласить неизбежно предстоящую гибель современной буржуазной собственности. Но рядом с быстро развивающейся капиталистической горячкой и только теперь образующейся буржуазной земельной собственностью мы находим в России большую половину земли в общинном владении крестьян. Спрашивается теперь: может ли русская община – эта, правда, сильно уже разрушенная форма первобытного общего владения землей – непосредственно перейти в высшую, коммунистическую форму общего владения? Или она должна пережить сначала тот же процесс разложения, который присущ историческому развитию Запада?
Единственно возможный в настоящее время ответ на этот вопрос заключается в следующем. Если русская революция послужит сигналом пролетарской революции на Западе, так что они обе дополнят друг друга, то современная русская общинная собственность на землю может явиться исходным пунктом коммунистического развития».
Великий прогноз! Хотя и не во всем сбывшийся, - но этого и нельзя требовать, ибо история «хитрее» самого гениального научного разума. Откуда соавторам «Манифеста» можно было заранее знать особенности империалистической стадии развития капитализма, когда обострившаяся неравномерность этого развития «запретит» одновременную победу революции в ряде стран, тем более в их большинстве? Важнее – указание на социалистический потенциал русского крестьянства, который был выявлен и задействован гениальной политикой Ленина, указавшего на то, что в России условием победы пролетарской революции является союз с крестьянством, да не просто союз, а – смычка! Ленин указал, что путь русского крестьянства к социализму несколько иной, чем у рабочего класса, а Сталин, опираясь на великое наследие нашей цивилизации – общинность, нашел конкретный путь к этому – колхозный строй, сельхозартель. Колхозы рождались в острой классовой борьбе, но уже к началу Великой Отечественной войны они вполне утвердились, были восприняты как естественное явление – как обновленное продолжение истории русской цивилизации. Война не смогла их разрушить, и колхозный строй стал одним из важнейших факторов Победы. Великое свойство нашей цивилизации – общинность стала корневой основой социалистических отношений советского товарищества, отношений взаимопомощи и сотрудничества, а заодно и такого небывалого в истории явления, как дружба народов.
Указанное место из предисловия к «Манифесту» очень важно для правильного понимания методологических основ марксистской науки. История народов, как и всего человечества, дело сложное, для догматического рассудка непостижимое. В марксистских учебниках перечисляются пять общественно-экономических формаций, следующих в строгой последовательности друг за другом. В цитированном отрывке Маркс и Энгельс показывают, что учебниковые схемы не являются неприкосновенным догматом. Возможны «смычки» с будущим даже «первобытных» (по-моему, это слово здесь неточно, неудачно) форм. Важнее, что дан пример того, что и в принципиальном для марксизма понимании исторического прогресса как смены формаций (это положение полностью подтверждено современной историей России, когда отступление «на формацию ниже» показало свой всецело разрушительный итог) тоже необходим творческий подход – опора на практику, рассматриваемую в общеисторическом масштабе. К сожалению, столь принципиальное место в книге не привлекло к себе внимания квалифицированного коллектива редколлегии и авторов, если не считать редакционного примечания, что в тексте использовано русское слово «община», написанное латинскими буквами.
Сказанное не есть отступление от темы. Это – попытка донести до читателей, в том числе и участников дискуссии о «православном образовании», с каких позиций надо решать подобные вопросы. Здесь я ничего нового не скажу. Могу лишь повторить призыв подписантов «антиакадемического манифеста» - «уяснить всю широту и глубину данного вопроса». Разумеется, не ограничиваясь призывом.
Образование и воспитание
Вернемся все же к изначальному предмету полемики. Вопрос о содержании и целях образования и воспитания подрастающих поколений есть вопрос о судьбе, о будущем общества, народа. Было бы, мягко выражаясь, странно при переходе к «православной» фазе цивилизации основывать содержание образования и воспитания на ценностях уже ушедшей в прошлое «языческой» фазы. Или, далее, в строительстве советской цивилизации отменить задачу всесторонней культурной революции и вести все дело образования и воспитания на «православной» и сословно-монархической основе. А ведь примерно такое и предлагается. Когда советская цивилизация соединенными усилиями ее внешних и внутренних врагов была подведена к грани гибели, изо всех щелей вылезли поклонники старых эпох – не только проповедники возврата к монархии и повторной принудительной христианизации Руси (о Советском Союзе с облегчением забыли), но и более экзотические идеологи разных видов язычества.
Какое-то фактическое основание для этого было: официальные советские идеологи (читай: тупые коммунистические догматики, опошлившие революционную марксистскую науку) упирали по-прежнему на принципиальную новизну социалистического общества, оставляя в забвении момент преемственности в развитии нашей цивилизации, тем самым игнорируя роль советской ее фазы в продолжении истории этого великого социально-исторического целого. Да, явно не хватало «широты и глубины» в официальных установках советских идеологов. Но ведь не было и нет таковых и в декламациях «православных деятелей культуры», легко отрекшихся от советской цивилизации; как говорится, не успел петух трижды прокукарекать, как они оказались способны присоединиться к той клевете на высшие духовные ее ценности, которую сеют с 1917 года враги Советской власти, геополитические ненавистники России. Они оплевали и светский характер образования, и другие завоевания социалистической культурной революции, которая дала им все.
Возмущаясь «безбожным» характером советской системы воспитания, они оплевали память о тех первых «безбожных» советских поколениях, о которых в старой песне пелось так: «Мальчишки, мальчишки, вы первыми ринулись в бой! Мальчишки, мальчишки – страну заслонили собой». Не уверен, что столь же героические поколения выросли бы на архаических учебниках «Основ православной культуры». Предположить такое значило бы выглядеть дурачком, поверить ходячим ныне байкам, будто бы величайшие битвы Великой Отечественной были выиграны не ценой огромного героизма, самопожертвования и военной выучки сотен тысяч и миллионов солдат, не мастерством офицеров и генералов, не превосходством советского оружия, которое ковал народ в тылу и не прочным единством фронта и тыла, сплоченных партией под руководством великого народного вождя Сталина, не ленинским духовным знаменем советского патриотизма, а… обнесением полей предстоящих битв иконами! Чего здесь больше – надругательства над советской цивилизацией или опошления православных ценностей, которые тоже внесли свой вклад в Победу, затрудняюсь сказать. Так бывает, когда «православных деятелей культуры» заставляют Богу молиться.
Меня удивила позиция лидера КПРФ Г.А. Зюганова, который в большой статье «Возродим образование – возродим страну» (газ. «Правда» за 2 августа 2007 г.), резонно возражая против разрушения советской системы образования, признанной лучшей в мире, перечислил множество вопросов, включая «надежную, честную систему многоканального (?) финансирования школ и вузов», умудрился ничего не сказать о содержании образования, за исключением единственной (!)общей фразы: «У школы и университета стали выхолащивать душу и содержание обучения». А на начавшуюся полемику никак не отреагировал – «хранил молчанье в важном споре». Тоже, так сказать, позиция...
Настаивая на введении «Основ православной культуры» в курс школьного образования, «православные деятели культуры», как резонно заметили десять академиков, ведут дело к расколу общества, разжиганию противостояния не только разных конфессий, но и верующих и неверующих, которых, если не жульничать, - большинство. А им бы, если они патриоты, выступить против такого раскола, против уже имеющихся фактов клерикализации государственного образования. Их уже «объехали на козе» иудеи: в рекламируемой еврейским агентством школе с бесплатным обучением и питанием, где учат лучшие преподаватели из России, Израиля и США – учат не только ивриту, но и наверняка штудируют Тору, Талмуд и другие пособия по иудаизму. Окончившим курс обучения выдается государственный (!) документ об образовании. Мало ли что в Конституции написано о светском характере образования. Спорить с сионистами у «православных деятелей культуры» кишка тонка: а ну как обвинят в ксенофобии, антисемитизме, русском фашизме!
Справедливости ради следует отметить, что некоторые из 45-ти подписантов осмелились выступить против «выдачи учебному заведению РАХИ Министерством образования и науки государственной аккредитации» («На баптистской игле», газ. «Советская Россия» за 27 октября 2007 г.).
Правда, протест мотивируется следующим образом: «нельзя выдавать лицензию на образовательную деятельность такому заведению, как РАХИ, механически, без глубокого анализа его церковной идеологии», - о Конституции, о светском характере государства и системы образования речи не идет. Просто намекают, что Российско-Американский христианский институт может готовить кадры для «оранжевых революций». А чего взволновались: существует же в России «РАУ-корпорейшн». И никаких «православных патриотов» это не трогает, хотя какие и как в этом Российско-Американском университете готовятся кадры, известно немногим (мог бы поделиться личным опытом один из нынешних кандидатов на должность президента, однако не делится).
Введение старорежимного Закона Божия в школу – глубоко реакционная затея. Она сродни установке памятников палачам рабочих и крестьян – предателям России вроде Колчака и Краснова. Она сродни также осуществленной в 1992 году гигантской провокации – «примирения белых и красных». Деление на «белых» и «красных» ушло в прошлое с началом Великой Отечественной войны, сменилось делением на тех, кто с Советским Союзом, а кто – против, с фашистами. Такое деление коснулось и прежней «белой эмиграции». Акция «примирения белых и красных», направленная на возрождение «белых» в качестве политической и идейно-духовной силы, увенчалась «успехом». Затеваемая ныне акция возврата в «православно-монархическую» фазу истории русской цивилизации направлена на полный отказ от завоеваний советской цивилизации и затаптывание ее великих социально-нравственных ценностей. Генерал Сигуткин, пытавшийся перелицевать Знамя Победы, пер с одного фланга, «православные деятели культуры» - с другого. И то, и другое очень похоже на выполнение заказа Запада – пресечь нашу историю, добиться «необратимого угасания самосознания» русского народа.
В условиях тотальной идеологической и культурной экспансии Запада надо не бои затевать между всеми частями населения, принадлежащими к нашей цивилизации, а, наоборот, сплотить их воедино ради самосохранения, а затем и победы, ради возврата всех народов, имеющих с русским народом общую историческую судьбу, на дорогу всестороннего социально-экономического, политического и культурно-духовного прогресса. И ни в коем случае не выдавать за такую дорогу старую тропу, которой, конечно, найдется место пообочь магистрального пути: многие старые ценности из предыдущих фаз вполне пригодятся.
А как же быть со школьным обучением? - спросит меня читатель. Я учился в школе в сталинское время, и в курсе истории СССР, да и в курсе русской литературы давались хоть небольшие, но сведения о духовной жизни наших предков, о народной поэзии, фольклоре. Вполне можно возобновить эти программы, расширив их – но не за счет дальнейшего урезания русской и советской классики, от которой школьников все более оттесняют. Бездуховность современного общества, прикрываемая религиозным ханжеством, похоже, внедряется в школу специально. Надо ли «деятелям культуры» пособлять в этом антисоветчикам и русофобам?
Владимир МАРКОВ,
секретарь ЦК партии «Союз коммунистов».
Ответить с цитированием
