ДОРОГА В АД

[mirhop]

ДОРОГА В АД

От линии фронта до сборных лагерей, военнопленные направлялись обычно пешим порядком, без пищи, без воды шли они, то изнывая от жары, то коченея от холода, к месту назначения.
Военнопленным довольно часто приходилось проходить до ближайшей железнодорожной станции по несколько десятков километров. Ослабевшие от боев и недостаточного питания военнопленные вряд ли могли противостоять всем предстоящим лишениям. Последствия были катастрофическими.


Транспортировка советских военнопленных в Германию осенью 1941 года (Источник: журнал "Вермахт "№ 23 от 5.11.1941)


Для перевозки военнопленных подавались грязные и смрадные вагоны
(из-под угля, извести, скота и т.п.), в вагонах стоил удушливый запах аммиака, было мокро, на полу валялся конский помет. В вагоны, рассчитанные на перевозку 40-42 человек, загоняли ударами прикладов по 70-80 человек. После чего вагон плотно закрывали и закручивали проволокой двери и вентиляционные отверстия. Через небольшие оконца едва проникал свет, ибо они были забиты металлическими планками, густо переплетёнными колючей проволокой.
В закупоренных вагонах, в темноте и давке ехали люди по 3-4 суток, обычно не получая на всем протяжении дороги ни воды, ни хлеба. Испражнялись в котелки или кружки, а затем выливали в щели вагонных дверей или окна. Многие военнопленные были не в состоянии перенести тяжёлую поездку, заболевали и умирали дорогой, трупы выносить из вагона не разрешалось.
И без того удушливая и смрадная атмосфера вагона становилась ещё более тяжёлой от трупного запаха.
Военнопленных офицеров конвоировали закованными в кандалы.

Первый эшелон с 7 тысячами советских пленных прибыл на станцию Хёвельхоф 7 июля 1941 года. День за днём прибывали эшелоны с пленными красноармейцами, Из вагонов выбрасывали тела умерших в пути, а живых пешком гнали несколько километров. Больных и раненых пристреливали. Колонну сопровождали конные повозки для погрузки трупов.

Ужасные условия транспортировки глубоко врезались в память тех, кто остался в живых.
«Сегодня для них подвели эшелон.
Обыщут их, сунут в вагон,
И будет больных и страдающих стон
Размеренным стуком колёс заглушён...
И думает пленный, прижавшись к стене
Вагона, склонившись, устало,
Как будет он жить в незнакомой стране,
И холод от страха бежит по спине...»
А. Васильев, бывший военнопленный шталага-326

Вот, что, рассказывают бывшие военнопленные о своём переезде в Шталаг 326:
Бывший военнопленный Яцухно М.Ф. № 5867 рассказывает:
«В июле 1941 г. нас отправили в Германию. По дороге на станцию огромное количество военнопленных было расстреляно, для этого достаточно было отстать от колонны на два шага. Грузили нас по 70 человек в вагон, всю дорогу оставались без питания и без воды. Когда мы прибыли к месту назначения, нас поставили перед входными воротами в лагерь на колени, и мы простояли так в течение 2-х часов. Тех, кто пытался переменить или облегчить положение тела, безжалостно избивали, затем вышел немец, - «А, попались, негодяи коммунисты! Здесь будет вам всем капут!» - кричал он на ломанном русском языке и злорадно смеялся»...


Бывший военнопленный Гусев Иван Фомич, политрук рассказывает:
«В конце августа 1942 г из Каунаса нас отправляют в Германию, жара стоит невыносимая, двухосные товарные вагоны опутаны колючей проволокой.
В эти вагоны - казематы нас набивают как сельдей в бочку: от 55 до 65 человек. Немцы не обращают внимания и на то, что сзади нас идут порожние вагоны, куда-бы можно было разместить нас посвободнее. Перед отъездом получаем кусок хлеба - суррогата, граммов 200-250. Собственно это не хлеб, это свёкла, шелуха какая-то, опилки древесные, муки там положено столько, сколько надо, чтобы скрепить это всё, чтобы оно не рассыпалось.
Прогремел засов дверей за последним человеком, вагон закупорен, едем день, другой и третий. Ничего не дают, от жары и духоты в вагоне люди стонут, больные воспалённые глаза у всех, хочется пить, от жажды люди плачут, падают в обморок, язык распух и не хочет шевелиться, губы потрескались до крови, просим пить, но где там. Только наглый смех и наглое издевательство вроде таких – «Воды нет, вода осталась у Сталина!»
На третье сутки ночью умерли в вагоне 3 товарища. Просим открыть вагон, убрать мёртвых. «Нельзя, запрещено» - слышим в ответ, под вечер открыли вагон. Прикладами и палками встретили нас, кинувшихся к дверям.
«Давай мёртвых» - кричат, но у нас не было сил, мы не могли поднять человека - скелета в 40-45 кг весом, тогда конвоиры сами, воткнув штыки в тела умерших, поволокли их к дверям и сбросили на землю»…

Бывший военнопленный Повертайленко Василий рассказывает:
«В Тильзите немцы построили советских военнопленных и вывели на площадь. По приказу начальства отбирали обувь, шинели, ремни, пилотки и ножи. Комендант лагеря, толстый немец с круглой красной рожей, коверкая русские слова, говорил: «Ви наш военный добыча, поедете нах Германия». Через несколько минут колонны военнопленных выходили из лагеря.
Конвой был усилен, на каждую сотню военнопленных - 30 до зубов вооружённых фашистов. Во время марша, не страшась смерти, военнопленные десятками разбегались в стороны. Часовые стреляли, раненых добивали прикладами. Мы прибыли на станцию. Погрузили нас по 70-80 человек в каждый вагон, не дав ни грамма хлеба, закрыли двери.
Вскоре товарный поезд тронулся на запад. Трое суток мы находились в
пути, без пищи и воды, в жаре и тесноте, в вагонах умирали пленные. Трупы людей оставались следовать к месту назначения.
10 июля нас привезли на станцию Хёвельхоф. Часовые открыли двери, военнопленные, шатаясь, начали выходить из вагонов и становиться в строй. Много тяжелобольных и мёртвых осталось в вагонах. Конвоиры вскакивали туда и, прицеливаясь в неспособных двигаться, стреляли...
«Этих русских надо всех перебить!» - кричал какой-то высокий, с бычьей шеей эсесовец»…

Бывший военнопленный Горохов пишет:
"В октябре из Ченстоховского лагеря нас 300 военнопленных офицеров эвакуировали в Шталаг 326. Для того, чтобы предотвратить побеги, фашисты раздели нас, разули и заковали в кандалы. Босых и раздетых, только в одном белье, нас положили в вагоны на голый, сырой, холодный и грязный пол и запретили подниматься.
Конвой был усилен - на 20 человек военнопленных офицеров -10 человек конвоиров и одна собака. Конвой был в каждом вагоне для пленных»…

военнопленные


Вот как описывает прибытие на станцию Хёвельхоф бывший военнопленный
С.А. Кшановский:
…Людям приходилось лежать на голом деревянном полу и, спасаясь от холода, проникающего через щели, они прижимались друг к другу вдоль
стен вагонов, ибо в центре стояла параша. Через несколько дней пути поздним туманным утром состав прибыл на станцию Хёвельхоф.
Часть здания вокзала было разрушена и около разрушений устанавливали крепления в два этажа, а в стороне виднелись глубокие воронки и кучи завезённого щебня. К станции примыкал смешанный лес, к которому вела узкая асфальтированная дорога. Было пасмурно, моросил холодный мелкий дождь. Из здания вокзала доносился звонкий детский говор и смех. Мы смотрели через щели вагонов на перрон, по которому торопливо проходили люди под зонтами. Туман постепенно рассеялся, дождик прекратился, и выглянуло солнышко, наступал ясный день. К нашим вагонам долго никто не подходил, и мы ожидали сигнала для дальнейшего следования поезда. Неожиданно к дверям наших вагонов подскочили немцы в военной форме, далеко уже не молодого возраста, вооружённые винтовками. Нас быстро выгрузили, построили в колонну направлением к лесу, и ещё не последовала команда «марш», как из здания вокзала шумной ватагой выскочили дети школьного возраста в форме гитлерюгенда, которые подбежали к куче щебня и быстро наполнили им карманы. Затем подростки подбежали к нам и начали забрасывать нас камнями с небольшого расстояния. Мерзость сия была беспредельной. Дети не просто забрасывали нас камнями, каждый из них стремился, подбегая вплотную, более точно попасть каждому из нас в голову.
Мы не ждали гостеприимства, отдавая отчёт в том, что нас тут ждёт каторжный труд в условиях голода и холода. Но никто не допускал даже мысли о столь жестокой встрече. Мы голыми руками старались хоть как-то защитить наши лица и головы. К счастью, снова начался дождь, и ненастье помешало ватаге наслаждаться и дальше. Мы уже не раз испытывали беспредельную жестокость немецкой охраны, в которой служили уже зрелые военные люди, но было невозможным даже представить себе, что фашисты в таком же духе воспитывают своих детей. К счастью, серьёзных повреждений от детской «бомбардировки» мы не получили. Через лес, по узкой асфальтированной дороге колонна пленных под крики конвойных
«Вперёд, быстрее, быстрее» двигалась все интенсивнее, чтобы хоть так немного согреться. Оборванная одежда промокла вся до нитки и продрогшие, мы сами ценой невероятных усилий ускоряли шаг, чтобы как-то греться….

станция Хёвельхоф


Вот что рассказывают немецкие свидетели-очевидцы этих трагических событий:
«В то время я ежедневно ходил вдоль путей в школу и видел выгрузку из вагонов, после которой пленных выстраивали в колонны и гнали в лагерь.
По пути оголодавшие русские срывали листву с деревьев, их били, в них стреляли. Тех, кто не мог идти, везли на повозках»....

Вспоминает очевидец: «Пленных выгрузили в Хёвельхофе (примерно в 7 км от лагеря), откуда они пешком отправились к лагерю. Пешие колонны были длиной примерно 400 м, через каждые 50 м шли охранники. По дороге пленные ели листья с деревьев... за это охрана их била. Сзади колонн ехала телега, которая подбирала тех, кто не мог идти дальше»...

Вспоминает очевидец: «Большие колонны пленных прибыли из Хёвельхофа. Их гнали вперёд. Это было ужасно. Это были очень длинные колонны. Когда пленные пришли, виду них был очень жалкий, у одних ноги были обмотаны тряпьём, у других вообще ничего не было на ногах. За колоннами ехала телега».

Параллельно нынешней автотрассе от станции Хёвельхоф до Штукенброка идёт живописная тропа. Эта тропа, больше шести десятилетий тому назад, ещё не поросшая по сторонам лесом, была дорогой мук для русских военнопленных.

14 октября 1988 г. активисты Партии зелёных обратились к бургомистру общины Хёвельхоф с предложением о сооружении знака памяти погибшим советским пленным. Обоснование: «Образы врагов, сформированные на Востоке и на Западе в годы холодной войны, уже не существуют, и стало, наконец, возможным почтить страдания людей, находившихся на другой стороне. Достигнуть примирения между немцами и русскими можно только на пути понимания собственных ошибок и признания собственных преступлений».
По инициативе фракций Партии зелёных и СДПГ в посёлке был создан общественный комитет «Примирение и память», начат сбор пожертвований
(в нем участвовало 13 тысяч жителей) для возведения памятника жертвам шталага.
23 февраля 1989 г общинный совет большинством 18 против 7 голосов высказался против мемориала русским пленным. Но спустя несколько месяцев, 14 октября 1989 года на здании железнодорожного вокзала Хёвельхоф была торжественно укреплена памятная доска, мимо которой нельзя пройти равнодушно. Бронзовый рельеф — лик погибающего узника — был выполнен по мотиву знаменитой картины норвежского художника Эдварда Мунка «Крик». Надпись на мемориальной доске гласит:

ТАЙНА ПРИМИРЕНИЯ - ЭТО ПАМЯТЬ
От станции Хёвельхоф в 1941-1945 гг.
тысячами гнали русских пленных в Штукенброк, в шталаг-326