МОРСОВА Наталья Евгеньевна

[Cliver F]

СВЯТКИ НА ЗАЯЧЬЕМ ОЗЕРЕ

Авторы: Наталья Морсова, Сергей Морсов, Фото авторов

Как живётся на заячьем озере?
Каждую зиму я отправляюсь попытать рыбацкого счастья на северные озёра, а возвращаясь домой, взахлёб хвастаюсь крупными трофеями. Мама моя всё слушала, слушала о подвигах великовозрастного сына, да и собралась со мной на зимнюю рыбалку в глухую деревеньку, что уютно примостилась по берегам карельского озера Янисъярви, иначе прозванное Заячье за длинноухие заливы. Укрывшись за еловыми ратями, старинное селение укромно спряталось от стука паровозных колёс, загазованных городов и урчащих машин. Здесь, на северо-западе нашей страны, ещё сохранились последние в Европе реликтовые таёжные леса.
Жизнь людей полна тяжёлого труда и опасностей. Густые леса и озёра дают человеку пищу. Но добывать зверя в скалах и рыбу в глубоком, неспокойном озере непросто. Всё зависит от природы. Дома с окнами на южную сторону бревенчатые, хотя есть и каменные, благо, камня и леса здесь достаточно. Сельчане возделывают землю в мягких низинах. Зеленеют поля, засеянные овсом, ячменём, люцерной. Созревают небогатые урожаи овощей. Слой земли невелик, - лопата или плуг то и дело цепляется за камень. К осени скашивают луговые травы, - полевая ромашка, зверобой, чабрец, мать-и-мачеха, иван–чай, – хорошие корма скоту. Быстро пробежит короткое лето, а за ним пролетит золотая осень. До самых холодов люди выбираются за грибами на прибрежные скалы за брусникой, а на моховые болота за клюквой, морошкой, шикшей. Охотники промышляют куницу, белку, зайца, рябчиков, кабана, лося. Смельчаки идут в дальние леса бить медведя, кабана, лося. И волка, когда особенно мешает. А потом долгая зима, когда хозяйничает мороз, лютый холод да леденящий ветер. Передвигаются зимой всё больше на лыжах, а меньше на автомобилях.
Население здесь в основном немолодое. Молодёжь с детишками бывает на приволье летом да по большим праздникам, приезжают отдохнуть от цивилизации и прикоснуться к первозданной природе, - вдохнуть свежесть морозного утра с ароматом хвои, да причаститься глотком студёной ключевой водицы. Вот и теперь съехалась многочисленная родня на Рождество Христово, святки да колядки.

Оттепель накануне Рождества
Озёрный край встретил нас неприветливо. Новорожденный год, украшенный ёлочными гирляндами, уже заступил на вахту, а жгучих морозов ещё не бывало. А тут ещё и оттепель навалилась. Потемневшая вода подёрнулась, было, наледью, но хмурый западный циклон наслал косматую бурю, взъерошил гладь и разметал зазимки. Ветер завыл голодным волком, хляби небесные прохудились, и обнажённая земля захлебнулась в дождевых потоках. Снег раскис и чавкал под ногами. О рыбалке и речи нет. Но в канун рождественского сочельника ураган выдохся. Полярный ветер дохнул арктической стужей и освободил лазурный свод из плена свинцовых облаков. Ночью, будто подарок свыше, ударил долгожданный мороз. Колотые льдины, в беспорядке прибитые к берегу, так и застыли скособоченным громадьём, выпятив острые бока. Становление льда на озере – явление фантастическое, можно сказать, магическое: сумерки наполняются таинственными звуками, ружейными выстрелами палят стволы промерзающих деревьев, озеро оглушает канонадой крепнущей и лопающейся ледовой брони. Порой, чудится, что сам дед Мороз мощными ударами посоха проверяет на прочность своё творенье, а водяной глухо ухает, противясь всё леденящему холоду, и будто пронзительный рык разъярённого зверя раскатистым эхом отзывается в прибрежном лесу. Вторя уханью водяного, из-за сгорбленного холма доносится тоскливая волчья песня - жуткий вой, пробирающий до глубины души. Загонят сегодня матёрые лося, не уйти сохатому по скользкой наледи от дружной стаи. Молодой месяц остроконечным рогаликом зацепился за макушки елей, и заснеженные шапки купаются в его лукавом сиянии, переливаясь бриллиантовыми блёстками. Вдруг северное сияние зажгло дивным светом поднебесье, и красные, зелёные, фиолетовые всполохи заметались над притихшей тайгой. Но вскоре дивное чудо меркнет, и рождественская ночь вглядывается мерцающим звёздным взором в озябшую лесную глушь.

А у людей нынче праздник: святки да весёлые колядки
С Рождества Христова и до Крещения, согласно древнеславянскому календарю, шествуют святки да развесёлые колядки, когда и покуролесить не грех. После службы в местной церквушке по случаю Рождества Христова началось святочное веселье. В чуланах и сундуках отыскались запылённые тулупы, а в бане мочалки – козлиные бороды. Из картона вырезаются коровьи, свинячьи и овечьи «физиономии». По деревушке засновали ряженые существа, отдалённо напоминающие зоопарк. Кто посмелее, облачились в вывернутые наизнанку тулупы и карабкались на крутосклон. С горящими факелами и с приговором: «Эх, нарядилась коляда накануне рождества», - катили на санках под гору, и нарочно кувыркаясь, кубарем летели в снежные надувы. Другие с факелом отправляются к воде, но без большого шума, чтобы не разбудить водяного, уснувшего до тепла в заиленном омутке. Ребятишки всех пугают и разыгрывают, - разрушат поленицу дров и свалят вину на чертенят. Самые удалые запрягли в сани кобылу Люську, и под звон бубенцов помчались по припорошенному первопутку. Женщины, притопывая валенками по скрипучему снежку, хороводят возле ёлки и желают всем достатка, да чтоб ласточка свила гнездо под крышей, ведь по старому поверью ласточки приносят благополучие. А потом разожгли большой костёр, где символично сожгли старую одежду, питая надежду на новые наряды.
Проголодавшись на морозе, галдящей гурьбой все ввалились в жарко натопленную избу с прибауткой: «Пришли колядки – блины да оладки». Припевают: «Застилай столы тесовые,
Застилай столы, клади пироги.
Придут к тебе гости любые, сам господь с неба,
Господь с неба, да с тремя ангелами».
Там уже на тесовых столах румянятся рыбные сбитни, картофельные калитки, каша из печи – кутья сочельницкая, да сухие печенюшки –«рогатые козульки», изображающие домашних и диких животных, которыми промышляют в этих лесах.
Пьяненький мужичок с мочаловой бородой по старому обычаю постучал ложкой в окно: «Эй, мороз, иди кашу есть!». Махнул рюмашку «беленькой», закусил «козулькой» и, довольно прищурившись, добавил: «Мороз каши поел и поласковел». Припоминались старые песни, загадки, сны. Вспоминалось давнишние девичество и сватовство, гадания и чудачества. Одна в ожидании жениха ходила за деревню на перекрёсток дорог: где собака залает, оттуда и жених придёт. Правда, жених пришёл совсем с другой стороны. Другая сковородник под подушку клала, - чтоб жениха блинами приваживать. Третья в пустой бане со свечой в зеркале отражение суженого искала. Кто-то сапожок за калитку кидал, – в какую сторону упадёт носом, оттуда и жених. А где-то накануне сватовства петуха в дом заносили и смотрели, что он клюнет в первую очередь: крупу – к богатству, хлеб – к урожаю, ножницы – суженый будет портной, золу – табачник, уголь – к вечному девичеству, монетки – к деньгам, зеркало – муж будет щёголем, а воду пить будет – быть мужу пьянице. Долгая зимняя ночь, разговоры, шутки, прибаутки да ласковое тепло потрескивающей печурки убаюкали всю честную компанию.
А потом ещё две недели самые озорные колядовали, - ряжеными ходили по домам и собирали пироги да лепёшки. Кто даст, - тех прославляли, а кто поскупится, тем пригрозят:
«Кто не даст лепёшки, завалим окошки,
Кто не даст пирога, сведём корову за рога,
Кто не даст хлеба, уведём деда,
Кто не даст ветчины, тем расколем чугуны!»
Но в этой деревне жадных нет.
Все эти забавные чудачества по своей сути – это священнодейстие, а его таинственный смысл раскроется, если окунуться в глубь седой древности. Удалённые и уединённые северные земли оказались труднодоступны для христианских миссионеров, что благотворно влияло на процветание языческих культов. Живя на лоне первозданной тайги, люди зависели от природы, от охоты и рыболовства. Угрюмая и мудрая задумчивость глушь, журчание укромных лесных речушек, рокот Беломорского прибоя и посвист полярных ветров вызывали преклонение перед силами природы, а значит обращение к богам о помощи. Бескрайние таёжные просторы, берега потаённых лесных озёр – ламбушек в сознании людей стали пристанищем сонма духов, русалий, белых и чёрных богов, от которых зависели не только погода и улов, но и сама жизнь человеческая. До сих пор в глухих деревнях и хуторах можно наблюдать, как рыбак перед ловом задумчиво стоит на берегу, разговаривает с озером, кланяется ему. В сей миг он сливается с окружающим бесконечно разумным миром, становится его живой частичкой. Он быстрокрылым соколом взмывает в заоблачную высь, серебристым сигом опускается в студёную водную синь, дуновением ветра скользит над хвойными гривами. Пращуры верили, что все духи природы – хранители древней мудрости, идущей от сотворения мира, звенья одной неразрывной цепи, связывающей человека, небо, воздух, огонь, воду и землю в единую неразрывную мыслящую сущность. С наступлением святок с небес в наш мир нисходят Белые боги, а проводником служит добрый бог Коляда (отсюда колядки). От того, как встретишь богов, зависел ход жизни на весь предстоящий год. Их надо приветить, задобрить, заручиться их поддержкой. Так колядки стали большим народным праздником. Это игривое, театрализованное представление о добрых деяниях Белых богов, их торжество над силами зла.

Особенности рыбалки в Христовый праздник
Фантастическая рождественская ночь иссякла, и утро нас встретило сочной брусничной зарёй и смачным хрустом упругого наста. Чудодей мороз размалевал окна затейливыми узорами и щедро украсил зябкие ветви голубоватым, заиндевелым пушком. Ручеёк, ещё недавно струившийся из гранитной расщелины, заколдованно обмер, свесился с утёса кристально прозрачными сосульками и до весны сковал мягкую зелень мхов. Рыбачья лодка, с которой давеча деревенские мужики ставили сети, сиротливо пригорюнилась под нависшей сосной и обречёно отдала обшарпанные борта ледовому гнёту. Ватага смельчаков уже обновила первый ледок, говорят, удачно. На блесну хорошо идёт окунь, на мормышки плотва и подлещик, на жерлицы – щучки.
Некоторые рыбаки в честь праздника Христова раздобрились и пригласили на лов своих жён. Одна супружеская пара, вопреки уговорам, направилась к укромной заводи, где бьют коварные подводные ключи. Увы, хрупкая наледь податливо надломилась, и тучная дама провалилась. Благо, глубина позволила встать на грунт, а пуховая куртка сыграла роль спасательного жилета. На крик испуганной жены неунывающий супруг ответил: «Не переживай, посиди до весны, глядишь, скоро лёд распалится!». Однако быстро срубил разлапистую ёлочку, бросил на лёд, и, как по гати, ползком добрался до полыньи. Протянув жене крепкий шест, он вытащил её на еловый настил. Супружеская чета так же по-пластунски и выбралась на берег. И смех, и грех! Рождественское омовение не отразилось на здоровье закалённой северянки и не отбило желание порыбачить. Уже через пару дней она упоённо колдовала над лункой, деловито потряхивая удочкой. Настойчивая дама обловила плёсик, подсаживая на крючок блесны рыбий глаз, и озеро подарило ей два десятка краснопёрых красавцев окуней. Вот уха-то будет знатая!
Двумя днями позже ледовые закраины взматерели, и мы расположились над илистой отмелью, плавно убегающей в суводь. Я усадил маму возле лунки, показал зимнюю удочку. Рассказал, как ловить, - кивок дрогнул, значит, тяни. Мормышку «красный муравей» наживил «бутербродом» из опарыша и мотыля. Думаю, - пусть потешится. Сам пристроился близёхонько. Смотрю, у неё пару раз дёрнуло, но подсекает, конечно, невпопад. Неожиданно радостный крик огласил окрестности: «Есть!». И вправду, тянет приличную плотвицу, перепутав при этом снасти. Не прошло и пяти минут, как новый счастливый возглас. Я отбросил удильник, в два прыжка подскочил к ней и помог вывести резвого сорванца – окушка. За полчаса новоиспечённая рыбачка надёргала больше десятка рыбёшек, застывших на морозе в причудливых позах «А – ля, Пикассо». Не зря говорят: «Новичкам везёт». Опытные искатели рыбацкого счастья с завистью поглядывают на обладательницу богатого улова и сверлят лунки ближе к ней, но рыба, как привороженная, толпится у маминого «муравья». Видно, небеса в честь торжества решили побаловать начинающую рыбачку хорошим уловом. Её руки уже замёрзли, но возвращаться в натопленную избу и не думает. Сама теперь меняет наживку и заправски с азартом выводит рыбёшек, будто всю жизнь только этим занималась. Кутаясь в дублёнку, она похожа на рыбачку – лопарку. Необычно видеть хрупкую женщину на сверкающем ледовом просторе, окружённым угрюмыми утёсами и волнами седых хребтов.
Тем временем и мужикам подфартило, они энергично выхватывают из подошедших стай увесистых «лаптей». Подлещики предпочли средние мормышки «дробинки», «серповидные», а также пригодились «чёртики». Окуни кидаются на жёлтых «клопиков», а плотва и подъязики обходят крупные приманки и лакомятся крошечными светлыми «капельками» и «ромбиками». А уж если берёт вездесущий хозяин озера – крошечный ёрш, рыбаки со смехом подтрунивают: «Как бы леску не порвал. Гляди, слабину не давай. Сейчас за багориком сбегаю!». От азарта и мороза мужики раззадорились, их щёки пылают зоревым румянцем. Всему придаётся смешинка: «На - ко, чайку горяченького из термоса», - говорит один. Другой, шумно прихлёбывая чай с черничным листом, под общий хохот отвечает: «Чай не водка, много не выпьешь».
Кряжистый старичок - рыбачёк в заскорузлой ушанке положил удочку на лёд и греет руки под полой тулупа. Неожиданно удильник скользнул по наледи, и, влекомый рыбой – похитительницей, нырнул в пучину вод. Недотёпа охает, подпрыгивает, пытается прижать удочку ногой, а руки - то застряли в тулупе, так и уплыла снасть. К всеобщему изумлению в соседней лунке, словно дразня, вынырнула рукоятка удочки. Мужили со смеху чуть с ящиков не попадали: «Гляди, утопленница твоя всплыла, хватай скорей!». Дедок зайцем порскнул к лунке, вцепился в найдёныша и ощутил на леске тяжесть. Оказалось, крупный подлещик утащил снасть ко дну, засёкся и теперь воришка, на радость старику, грузно ходит кругами на привязи. «Молодец, дед! Ещё разок утопи, может опять крупняк возьмёт!», - посмеивались развеселившиеся рыболовы.
К компании удильщиков примкнул отставной майор – пограничник. Нарушив традицию, он надумал помыться в баньке в ночь под Рождество, за что и был наказан, - сломал руку. Доктор наложил гипс, рекомендуя покой. Как же! Боевой пенсионер и дня не мыслит без рыбалки, да ещё в открытие сезона. Обмотав теплым шарфом раненую руку, он победоносно ступил на ледовую тропу. Работать буром он, конечно, не мог. И внимательные соседи насверлили ему несколько лунок, а кто-то уступил свою: «Лови, мол, на здоровье!». Довольный отставник выудил резвую плотицу, затем ещё одну, потом подлещика. Одной рукой выводить не сподручно, так он приспособился наматывать леску на загипсованную руку. Да, рыбалка – поистине целебная процедура, заживляющая любые раны и душевные невзгоды. Поддержать счастливого рыболова прибежал его пёс Жук, прозванный так за «жуковый» – чёрный окрас. Пёсик уселся рядышком и внимательно наблюдал за лункой. Добродушно виляя хвостом – калачиком, он подбадривал хозяина, тычась мокрым носом в солдатский бушлат.
У мамы на крючке бойко извивается зелёный глазастый щурёнок. Отпускаем «карандашика», с наказом: «Иди, мол, и без родителей не возвращайся!», намекая на его крупных родственников.
Рождество, святки да весёлые колядки приятно всех порадовали. Искупавшаяся дама поймала крупную озёрную форель, «раненый» майор благополучно вывел леща. А мама старается не пропустить очередной выход на лёд, и даже заядлые рыбаки уважительно приглашают её порыбачить - как талисман удачи.