Показано с 1 по 10 из 186

Тема: МОРСОВА Наталья Евгеньевна

Древовидный режим

Предыдущее сообщение Предыдущее сообщение   Следующее сообщение Следующее сообщение
  1. #4
    Senior Member
    Регистрация
    22.09.2008
    Адрес
    Москва
    Сообщений
    3,597

    По умолчанию Блокады острые осколки

    Блокады острые осколки

    Автор: член союза журналистов России,
    член международного союза славянских журналистов
    Наталья Евгеньевна Морсова
    Фото из личного архива А.В.Молчанова и музея Блокады Ленинграда

    Это рассказ о десятилетнем мальчике, совершившем подвиг во время блокады Ленинграда. Он был тяжело ранен, но дело своё выполнил. За что был награждён медалью «За оборону Ленинграда», Этот герой - Анатолий Владимирович Молчанов. (1932 - 2011г.г.) Позднее – А.В.Молчанов стал известным поэтом, писателем, создателем народного театра «Родом из блокады».

    Название: блокадник Анат&#10.jpg
Просмотров: 1069

Размер: 52.6 Кб
    Блокадник Анатолий Владимирович Молчанов

    «Через мины измен, демагогии дым /Я несу эстафету от мёртвых живым», - говорит о своём предназначении блокадник, поэт, член союза писателей России А.В.Молчанов. «Блокады острые осколки» - так называется последняя книга стихотворений Анатолия Молчанова - поэта, прозаика, актёра, сценариста, режиссёра, заслуженного деятеля искусств РФ, создателя театра «Мы из блокады». Острыми осколками, навечно застрявшими в душах людей, называет Анатолий Владимирович блокадные стихотворения.
    Анатолию шёл десятый год, когда началась война. Он родился в 1932 году в Ленинграде. На блокадную пору пришлось обучение в начальной школе. Среди двадцати его книг особое место занимают книги о блокаде. Первый сборник стихотворений вышел в 1991 году. Последний - в 2011 году. Его выхода Анатолий Владимирович чуть-чуть не дождался. Секретарь Союза писателей России Вячеслав Кузнецов напутствовал книгу «Блокады острые осколки» добрыми словами, называя стихи правдивыми, полными трагизма.
    Почему Анатолий Владимирович Молчанов так много места в своём творчестве отводит блокаде? Потому, что он – дитя блокады. Пережитое в детском возрасте не давало покоя всю жизнь: слишком тяжёлыми и трагичными были эти годы: «Забыть бы всё это хотелось, / да ноющий шрам не даёт».

    «Всю жизнь стучится в нашу память
    Её тревожный метроном.
    Она навек осталась с нами
    На сердце выжженым клеймом»…

    В 2011 году исполнилось 70 лет с начала Ленинградской блокады, которая продолжалась 900 дней и ночей с 8 сентября 1941 по 27 января 1944 г.г. Ленинградская блокада была одним из самых тяжких испытаний, выпавших на долю людей: около 35 тысяч человек были ранены, свыше 300 тысяч умерли во время эвакуации. Около 700 тысяч защитников города погибли в боях. С сентября 1941 года по октябрь 1943-го на Ленинград было совершено 258 воздушных налетов с участием 1876 самолетов, сброшено 4676 фугасных и 69613 зажигательных бомб. От голода погибло около полутора млн. человек. Объектами фашистских бомбардировок, наряду с военными заводами, поездами и кораблями, были школы, жилые детские и родильные дома.
    Блокадники более, чем кто-либо осознают ценность жизни, они научились дорожить каждым прожитым днём. Им присущи - обострённое чувство долга, ответственность, сострадание. Такие качества сформировались в условиях ежедневного противостояния смертельной опасности, когда каждый день был подвигом, и когда подвиг стал нормой жизни. По карточкам иждивенцам полагалось 125 граммов, а работающим – 250 гр. хлеба, в котором было мало муки, а больше жмыха и других примесей. Температура тела от холода и голода зачастую достигала критических показателей – 35 – 36 градусов, такое переохлаждение для многих стало несовместимым с жизнью.
    Ленинградская трагедия особенно жестоко отразилась на детях, судьбы которых полностью зависели от взрослых, и они невольно приняли на себя все тяготы блокадного лихолетья. Блокада убила детство, превратив их в маленьких старичков и старушек, привела к задержке роста и развития. Голодные дети разучились ходить и говорить, теряли зрение и слух. Они безучастно лежали под грудами одеял в пальто, шапках и валенках и дремали. Почти все страдали дистрофией, полностью или частично утратили здоровье. Многие стали инвалидами. Люди оказались в тисках голода и холода первой блокадной зимы 1941 года. Немецкие войска окружили город плотным кольцом, выбраться из которого можно было только по «Дороге Жизни» – узкому участку суши и воды в Ладожском озере, который фашисты так и не смогли захватить, но бомбили нещадно. Около полумиллиона человек сумели выжить.
    Среди выживших был десятилетний мальчик Толя Молчанов.
    Война застала Толю в пионерском лагере под Лугой. В лагере становилось тревожно: ночами гудели наши и вражеские самолёты. Однажды над головой разгорелся воздушный бой, наш самолёт был сбит, а лётчик спрыгнул с парашютом. Это потрясло детское воображение. Мальчики стали играть в войну и засобирались идти на фронт добровольцами. Воспитателям медлить было нельзя: пока дети и в самом деле не разбежались, всех в срочном порядке погрузили в вагоны и повезли в Ленинград. Тогда ещё никто не знал, какие испытания выпадут на их долю. Дорога в город была утомительной: поезд часто останавливался. На очередной остановке дети высыпали на луг и стали собирать цветы. В это время на бреющем полёте пролетел немецкий мессершмит и обстрелял людей. Несколько детей и взрослых погибло, были раненые. Вдруг откуда-то выскользнул советский «ястребок», он летел, не стреляя, вероятно, у него уже закончились патроны, лоб в лоб он врезался в немецкий самолёт. Обломки горящих самолётов упали на землю. Все были потрясены неожиданным спасением, дальше ехали молча. Кто этот герой? Всем хотелось узнать фамилию советского лётчика, благодаря которому дети остались живы. То, что увидели дети в родном городе, потрясло воображение. Было введено затемнение и светомаскировка, выли воздушные сирены, по сигналу которых надо было бежать в бомбоубежище, горели склады с продовольствием, жилые дома. Окна заклеивались бумагой крест на крест, чтобы не вылетали стёкла. Но это не помогло – стёкла вылетали вместе с рамами. Окна забивали картоном, досками, было нестерпимо холодно:

    «Сквозь дыру в картоне, вместо стёкол вставленном,
    Он летел в кровать холодную ко мне,
    И меня, ещё живого, белым саваном
    Покрывал и согревал блокадный снег».

    Распорядок жизни в осаждённом городе по радио определял метроном. Во время налёта вражеской авиации метроном отбивал 150 ударов в минуту, в спокойное время – 60. На улицах всё больше появлялось людей с мешками и чемоданами, люди шли к ж/вокзалам – они торопились эвакуироваться. Но семья Толи осталась ждать победу в родном городе. Стали приходить похоронки. Ожидался штурм города фашистами, люди готовились к уличным боям. Хлеб выдавался по карточкам. Нормы хлеба ещё не были мизерными, и предусмотрительная бабушка Толика насушила на печке сухарей полный полотняный мешок. Эти сухари помогли семье в самое голодное время. 4 сентября 1941 года в Ленинграде разорвались первые снаряды, 6 сентября на город полетели вражеские бомбы, а 8 сентября замкнулось кольцо блокады.
    Дом, в котором жила семья Молчановых, находился на углу Большой Московской улицы и Свечного переулка. Старинный особняк с лепниной и широкими парадными лестницами погрузился во тьму и разрушения в первую блокадную зиму. Люди ходили по тёмному, обледенелому дому со «светлячком», так называли блестящую, покрытую фосфорной краской брошь - пуговицу, надетую на одежду. Толику отец подарил такой светлячок, он светил так ярко, что можно было читать книгу. Этот значок Анатолий хранил всю свою жизнь. Занятия в школе начались в октябре 1941 года. Дети сидели в бомбоубежище при «тусклом свете керосиновых ламп, закутанные в разные тряпки. Было нестерпимо холодно. Очень хотелось есть», - вспоминает Анатолий Владимирович. Дети учились «блокаде назло,/ даже если замерзали чернила, /если голодом мысли свело, если встать из-за парты нет сил». В школу приносили не только портфель, но и противогаз. Однажды контрольную работу по арифметике писали в противогазе. И вот наступил момент, когда мальчишкам расхотелось играть в войну: она и так была «в грозные дни со смертью и подвигом рядом». Дети помогали взрослым. Было ли страшно? Конечно, было страшно от грохота падающих зданий, звона разбитого стекла, взрывов снарядов, канонады артиллерийских снарядов и нестерпимой голодной дистрофии. Мальчик стал заикаться. Мама определила Толе три очень трудные обязанности. Первая: носить воду из реки Фонтанки на пятый этаж по тёмной лестнице, когда ослабевшие ноги отказываются ходить. Другая обязанность – вырубать топором дрова из-подо льда в затопленном подвале дома. Толе это оказалась не под силу. Тогда он вместе с дедушкой стал отбирать книги из огромной личной библиотеки и топить печь. Вместе с книгами горели стулья, табуретки, разбитые шкафы. А третья обязанность: выжить. Если с первой мальчик как-то справлялся, а вторая оказалась не по силам, то выполнение третьей задачи полностью зависело от мамы. Именно поэтому родилось стихотворение «Приказано выжить». Трагизмом, страстью, невероятной силой духа, любовью к матери пронизано это стихотворение.

    «Приказано выжить – разведки закон.
    Я с этим законом с блокады знаком.
    Нет. Я не имел отношения к разведке,
    Я в школу ходил – в третий класс семилетки.
    И с первой блокадной, голодной зимой
    Учился не трусить пред стужей и тьмой.
    Грыз чёрный булыжник блокадной науки
    И плакал украдкой в мамины руки.
    А мама шептала: «не надо, родной,
    Не стоит транжирить солёной водой!
    А ну улыбнись, Выше нос! Выше! Выше!
    Не думать о смерти. Приказано выжить».
    «А кто приказал?» - Приказала страна.
    Москва приказала. В нас верит она.
    Чтоб нечисть фашистскую вымести, выжечь,
    Нам выстоять надо и выжить. Да, выжить!».
    Три месяца душат блокадою нас,
    И хлебный паёк уменьшался пять раз.
    Что дальше сулит метрономное время?
    Голодная смерть нависает над всеми…
    И вдруг за шесть дней до конца декабря
    Во мраке блокады мелькнула заря.
    «Вставайте скорее, кто в булочных не был!
    Прибавили хлеба! Прибавили хлеба!
    Мы будем теперь двести грамм получать!
    Да, да, двести грамм, а не сто двадцать пять!
    И солнце встаёт караваем в полнеба.
    «Прибавили хлеба! Прибавили хлеба!»
    Везде голоса с ликованием звенят,
    И мама с надеждой целует меня:
    «Мы выживем, милый! Мы выстоим, милый!
    И фрицев проклятых загоним в могилы!»
    Но голод коварный с врагом заодно,
    И выжить не каждому было дано.
    Всю жизнь и все силы до капельки выжав,
    Они умирали, чтоб городу выжить…
    Могил пискарёвских внушительный строй.
    Неправда, что здесь тишина и покой!
    Здесь мёртвые звуки врываются в уши.
    Сердца опаляет пожаром минувшим.
    А мозг леденит тот блокадный мороз,
    И щиплет глаза от непрошенных слёз.
    И если послушать, то можно услышать,
    Как шепчут могилы: «Приказано выжить!»

    Но спасение зависело не только от мамы: 5 декабря 1941 ледовая дорога через Ладожское озеро нанесла первый удар по голоду, - пошли обозы с хлебом. Именно ей – «дороге жизни», ленинградцы благодарны безмерно:

    «Она – как легенда, как песня, как знамя,
    У этой дороги не будет конца –
    Она навсегда пролегла через память,
    Навеки прошла через наши сердца».

    Дедушка Толи был большим выдумщиком. Накануне нового 1942 года он нарисовал на стене новогоднюю ёлку. На концах ветвей прибил гвоздики, на которые повесил новогодние игрушки. «Нарисованная ёлка словно ожила», - рассказывает Анатолий Владимирович. В коробке с игрушками обнаружился настоящий клад! Это были прошлогодние грецкие орехи, обёрнутые в посеребрённые фантики, конфеты «Мишка на севере» и «Раковая шейка». Любимый праздник вспоминается так: «Тускло горела коптилка, а над ней таинственно отсвечивали стеклянные шары. Ровно в полночь дедушка снял засохшие конфеты и разделил поровну». Однако Толе досталось больше всех: у бабушки вдруг «разболелись зубы». А дедушка незаметно положил конфетку внуку. Вскоре дедушка занемог от голода. Толина мама стала донором, она сдавала кровь и быстро слабела. Донорский хлебный паёк не спас дедушку – он умер в апреле 1942 года, как раз в тот самый день, когда пошли трамваи. Дедушка с нетерпением ждал этот замечательный день, чтобы навестить своих друзей. Не пришлось. После похорон дедушки мама пыталась ещё раз сдать кровь. Но кровь не пошла. Тогда маме дали сладкого чаю, но и это не помогло. Мама вернулась домой, легла на кушетку и больше не вставала. Когда Толя понял, что произошло что-то страшное, он стал сильно кричать, плакать и звать маму. Поразительно, но мама вышла из голодной комы и вернулась к жизни. Мама сказала: «Мне кажется, я была там, но твой крик вернул меня сюда»…
    «Откуда ленинградские женщины черпали неженскую, сверхчеловеческую волю, поддерживавшую веру в жизнь и саму жизнь в себе, в своих родных?», - задаётся вопросом Анатолий Владимирович, - именно эта женская воля вместе с Дорогой жизни сберегли жизнь в Ленинграде».
    Часть своих стихов Анатолий Молчанов посвятил святым блокадным матерям:

    «Восславим наших матерей –
    Простых блокадных женщин.
    Их подвиг эрам не стереть,
    Он, как Россия, вечен…
    Восславим тех, кто нас сберёг
    В кашмарной крутоверти,
    В аду обстрелов и тревог,
    В тисках голодной смерти…
    Восславим наших матерей –
    Святых блокадных женщин,
    России верных дочерей,
    Чей подвиг нам завещан».

    О приходе весны 1942 года возвестили не птицы, которых совсем не было в городе, а трамваи. А перед этим все ленинградцы вышли на субботник по уборке улиц. Взрослые долбили ломами лёд, а дети на саночках отвозили куски льда к машине. Ленинград умылся от мусора и нечистот.
    Блокадники верили, что страна их не оставит, что «победа будет за нами».
    Анатолий Владимирович пишет:

    «Нам лишь бы зиму пережить», -
    Шептали люди, как молитву,
    И разгоняя смерти тьму.
    Вели свою святую битву».

    Весной 1942 года мама с сыном уехали в подсобное хозяйство выращивать турнепс для жителей Ленинграда. Деревня называлась Дранишники. Толя был очень слаб и не мог работать. Но на свежем воздухе и при довольно скудном питании мальчик окреп. Дети успевали не только поработать, но и поиграть, сходить в лес за ягодами и в гости к военным: рядом проходила линия фронта. Военные встречали ребят приветливо, давали пострелять и подкармливали, чаще всего хлебом. Другого ничего не было. К осени вырос солидный урожай турнепса. Толе этот овощ казался очень вкусным, сочным и сладким. Его вкус он запомнил на всю жизнь. Это были «плоды первого блокадного урожая». Мама с Толей вернулись в город, мальчик вновь пошёл в школу.
    Летом 1943 года Толя с мамой опять поехали в Дранишники. Здесь произошло страшное событие: в Толю стреляли диверсанты, он был тяжело ранен. А дело было так: мальчик пошёл в лес за хворостом и увидел группу военных в советской форме. Они вызывали подозрение: часто останавливались, доставали карту, пытаясь сориентироваться в лесу. Толя старался подойти к ним поближе, чтобы услышать, о чём те говорят. Военные тоже заметили мальчишку, но стрелять не стали, чтобы не шуметь и не привлекать к себе внимание. Под рёв пролетающего над головой самолёта диверсанты выстрелили в мальчика, чтобы убрать свидетеля. Толя почувствовал сильную боль в коленке. По рубашке тоже текла кровь. Толя упал в яму и закрыл глаза. Диверсанты подошли к яме, выстрелили ещё раз и скрылись в лесной чаще. Когда всё стихло, Толя разорвал рубашку и перевязал раны. Теряя сознание от боли и потери крови, он сумел доползти до воинской части. Военные лес прочесали, диверсантов поймали, в их рюкзаках оказалось много взрывчатки. Потом командир части вручил Толе высокую награду. Первого мая 1945 года мать и сын надели дорогие для них медали «За оборону Ленинграда». В школе тоже были успехи: Толя за один год закончил второй и третий класс с отличием. На родительском собрании ему вручили Похвальную грамоту за отличную учёбу.
    Вечером 27 января 1944 года Толя вместе с бабушкой смотрел праздничный салют по случаю полного освобождения Ленинграда от вражеской блокады. Блокада закончилась, но война ещё продолжалась. Немцы стояли в 25 км от города и ещё не раз предпринимали попытки контрнаступления. Последний воздушный налёт на город был в ночь на 4 апреля 1944 года.
    Первые послеблокадные годы стали самыми счастливыми в жизни. Из распахнутых окон звучала музыка, слышались радостные голоса. Послевоенные восторги встреч и обретение новых друзей врачевали израненные и испуганные души, возвращали украденное войной детство и доверие к миру взрослых, который перестал воевать и убивать. Это было время великой радости, отсутствия постоянной угрозы жизни, страха потери родителей, угрозы голода и лютого внутреннего холода, пронизывающего всё тело от головы до кончиков отмороженных пальцев. Открытые душой, доверчивые, настрадавшиеся в военное лихолетье, дети искренне радовались возрождению к жизни.
    Поэт вспоминает:

    «В маках жесткого, страшного голода,
    Рядом со смертью, средь стужи и тьмы,
    Как же сумели вы, жители города.
    Не озвереть и остаться людьми?»

    От каждого слова, каждой строки поэта испытываешь потрясение:

    «Мы – смертные люди,
    Смерть смертью поправшие,
    Блокадою в тени людей превращённые.
    Мы – души.
    На страшном суде побывавшие
    И в бренные наши тела возвращённые».

    Блокадники захоронены не только на Смоленском и Пискарёвском кладбищах Ленинграда, - их тысячи, живых и мёртвых, разбросаны по разным уголкам нашей страны. Это к ним обращается поэт и гражданин Анатолий Молчанов:

    «Родные блокадные братья и сёстры!
    Пусть стих мой дойдёт, как архангела глас,
    На этот далёкий. Принявший вас остров,
    До всех самых дальних блокадных погостов.
    Услышьте и знайте: мы помним о вас!»

    Любовь к родному, многострадальному городу Анатолий Владимирович пронёс через всю свою жизнь:

    «Я - часть Ленинграда. Я часть его воли.
    Упорства и силы, бесстрашья в борьбе.
    Я часть его мук, его скорби и боли,
    И верности трудной, гордой судьбе.
    Я – часть Ленинграда. Я часть его славы,
    И это почётней всех высших наград.
    Пусть дети мои унаследуют право
    Считать себя частью твоей, Ленинград».

    Блокадные дети выросли и стали незаурядными личностями, они достигли больших успехов в науке, освоении Северного полюса, многие стали кадровыми военными, художниками, поэтами, артистами. После окончания школы Анатолий учился в ленинградском Гидрометеорологическом институте. Занимался инженерно - строительными изысканиями, стал океанологом, он больше 20 лет провёл в экспедициях в разных уголках мира. Достойное место среди выдающихся блокадников занял Молчанов Анатолий Владимирович, который всю свою жизнь, до последнего вздоха, писал, добивался, боролся за сохранение памяти о великом подвиге советских людей.
    Ещё с детства Анатолия увлекло искусство стихосложения, обнаружил в себе и талант сказочника. К 60 – летию Великой Победы он выпустил книгу «Кузьма Бебекин в тылу врага», а также сборник очерков для детей о Великой Отечественной войне «Легенды? Нет, это было». С группой неравнодушных актёров Анатолий Владимирович создал народный театр «Родом из блокады». В театре играли взрослые актёры и дети, профессионалы и любители. О чём говорили актёры со зрителями? В основу спектаклей были положены личные воспоминания блокадников и защитников легендарного города. Это был рассказ – напоминание о бомбардировках и артиллерийских обстрелах, о голоде и промозглой зимней стуже. Со сцены звучали вопросы: почему война лишила людей привычных условий существования? В чём провинились дети, принявшие на себя непомерные тяготы жизни, взрослые заботы и тревоги? Это был честный разговор об убитом детстве, о малышах, которых голод превратил в беспомощных стариков с высохшими, сморщенными личиками, которые быстро взрослели психологически, но сильно отставали в физическом развитии.
    Анатолий Владимирович рассказывает о том, что продолжительные экстремальные условия выживания выработали у блокадников силу воли, способность к длительному волевому усилию, выносливость, эмоциональную сдержанность, обострённое чувство семейного и гражданского долга, самообладание в критических ситуациях. Блокадники нетерпимы к лжи, несправедливости, эгоизму, они высоко ценят дружбу. Жизнь блокадников была ежедневным подвигом. Только такие черты характера помогли противостоять смертельной опасности.
    А.В. Молчанов участвовал в митингах при открытии памятника “Разорванное кольцо”, у мемориала “Ладожский курган”. Его часто приглашали в школу посёлка Ваганово, где находится Музей Краснознамённой Ладожской военной флотилии. Он проводил патриотическую работу со школьниками, отдыхающими в детских оздоровительных лагерях на берегу Ладоги. (вблизи деревни Коккорево) Однажды он услышал историю героической 101-й батареи. Памятник этой батарее находился тогда на территории детского лагеря. А.В. Молчанов понял, что подвиг 101-й батареи незаслуженно умалчивается. Более 10 лет он работал в архивах, в результате им была написана книга “Сосновецкий форт на страже Ладоги и Ленинграда”. Можно сказать, что это произведение стало лебединой песней Анатолия Молчанова. Анатолий Владимирович стал продолжателем дела Ольги Берггольц, Юрия Воронова, Сергея Орлова. Библиотечно-культурному комплексу в С-Петербурге, расположенному по адресу: Ленинский проспект, дом 115, присвоено его имя.
    Почти сорок лет скрывалась правда о самой продолжительной и самой беспощадной за всю историю человечества - ленинградской блокаде. В кабинетах чиновников Молчанов настойчиво искал правду: « в оковы взятую, И клеветой распятую, Правду в архивах скрытую, И глубоко зарытую». И добивался своего. Он боролся за историческую справедливость, за права блокадников, был одним из организаторов строительства памятника блокадным матерям.
    Всю свою жизнь, в стихах, прозе, конкретными делами он следовал делу сохранения памяти о блокадниках и увековечения имён героев - защитников осаждённого Ленинграда. Блокадной памяти посвящено пронзительной силы стихотворение:

    «Память моя блокадная
    Честная, не плакатная,
    Не подведи меня,
    Не потеряй ни дня…
    Ты не жалей меня,
    Память моя блокадная,
    Боль миллионократная
    Сердце моё храня,
    Ты не жалей меня.
    Если не мы, то кто же
    Правду вернуть поможет-
    Правду невероятную,
    Страшную, непонятную,
    Правду в оковы взятую
    И клеветой распятую,
    Правду в архивах скрытую
    И глубоко зарытую…
    Память моя блокадная,
    Переживи меня».

    Своими книгами, работой в международных и российских организациях ленинградских блокадников Анатолий Владимирович Молчанов бил в набат во все колокола и призывал помнить, что «фашизм – это величайшее зло на земле, лишивший людей самого бесценного дара – жизни и здоровья. Злодеяния фашистов должны быть вечным уроком истории, который нельзя забывать и который не должен повториться».

    Будем и мы с Вами помнить о величайшем подвиге советского народа - победителя, его стойкости и мужестве, и пронесём эту память через века!
    Изображения Изображения                                          
    Последний раз редактировалось Cliver F; 24.06.2017 в 23:15.

Метки этой темы

Ваши права

  • Вы не можете создавать новые темы
  • Вы не можете отвечать в темах
  • Вы не можете прикреплять вложения
  • Вы не можете редактировать свои сообщения
  •