ГУЛДЕДАВА Пётр Георгиевич

[Cliver F]

ГУЛДЕДАВА Пётр Георгиевич

Заслуженный писатель МГО Союза писателей России.
Лауреат Всероссийского фестиваля патриотической поэзии «Форпост» 2014 с вручением медали «Трудовая доблесть России», общественно-литературных премий имени В. В. Маяковского 2011, С. А. Есенина 2012, А. С. Грибоедова 2013, наград МГО СП России и НП «Литературная республика» − «Золотая звезда поэт года 2013» и «Серебряный крест» 2015.
Дипломант Всероссийского литературного конкурса «Твои, Россия, сыновья» 2016 и Всероссийского творческого фестиваля-конкурса «Русский лад» 2019.
Награждён орденами имени В. В. Маяковского, С. А. Есенина, орденом «За вклад в литературу России ХХI века», медалями имени А. С. Грибоедова, М. Ю. Лермонтова, А. А. Блока, И. А. Бунина, «75 лет Победы».
Обладатель настольной медали от МГО Союза писателей России «За мастерство и подвижничество во благо русской литературы».
Руководитель литературно-музыкальной Студии «Свежий взгляд».
Шеф-редактор альманаха современной поэзии и прозы «Шарманка».
Публиковался в журналах «Юность», «Природа и человек. ХХI век», «Великороссъ», «Истоки», «Новые витражи», «Новый енисейский литератор», «Поэзия. Двадцать первый век от Рождества Христова», газетах «Московский литератор», «Литературная газета».
Автор 15-ти сборников поэзии и прозы.


Россияне

Иль русского царя уже бессильно слово?
Иль нам с Европой спорить ново?
Иль русский от побед отвык?
Иль мало нас? Или от Перми до Тавриды,
От финских хладных скал до пламенной Колхиды,
От потрясенного Кремля
До стен недвижного Китая,
Стальной щетиною сверкая,
Не встанет русская земля?..
/Александр Пушкин/


«Партнёр» не отличает «ин» от «яня»
И «катит бочки» глупой лжи на нас,
Про то, как жалок средний россиянин,
Не одолевший планку «средний класс».

Для голубочков Запада он – быдло
В лаптях и с «калашом» наперевес,
Чьё рыло евроскептикам обрыдло,
Как память о былой КПСС.

Когда сосед «из добрых побуждений»
Карательными мерами грозит,
От стылых стен его предубеждений
Бессмысленной враждебностью сквозит.

А лучше он подумал бы вначале
Про те кресты, что, (Господи, прости!),
Дарила тем, кто приходил с мечами,
Земля Богоспасаемой Руси.

Небесным неразгаданным сияньем,
Как ни лукавит плутомудрый бес,
Пылают, словно звёзды, россияне
На тверди коронованных Небес.
2017 г.

***
Скитаясь сквозь тернии мук,
По щедрой на розги земле,
Ловлю нарастающий стук
Разбросанных старых граблей.

Когда бесполезно бренчит
Звонок на житейский урок,
Нас может легко обучить
Ударивший в лоб черенок:

Духовную мощь обрести,
Ослабшую волю собрать,
И крест по ухабам нести,
И совесть в пути не терять.

Чтоб где-то на небе шестом
Приняв неземное родство,
Понять без вопроса: «за что?»
Ответ на вопрос: «для чего?»
09. 03. 2021.

[Cliver F]

«Небесные странники»

Памяти гражданина и журналиста-воина
Владимира Владимировича Сухомлина

В легенде о геройстве аргонавтов
Нюансы происшествий не скупы,
Но кто нам скажет, сколько космонавтов
Мостили грунт гагаринский тропы?

На Свете, до безумья многогранном,
Навряд ли кто за трапезой с вином,
Подумает об участи барана
С его бесценным золотым руном.

Страна хранит вселенский статус «друга»,
И для простого люда − «тёмный лес» −
Неведомая грозная зверюга
По прозвищу «Державный Интерес».

Но «ящеры», клеймёные негласно
Таврами «Государственный Престиж»,
Напоминают, на каком опасном
И ненадёжном «шаре» ты гостишь.

И как узнаешь истинную цену
Борьбы за социальный альтруизм,
Когда победой назовут измену
И преступленьем – явный героизм?!

Нам не расскажут, сколько их погибло,
Тех молодых, кто время обогнав,
Пока оно их насмерть не ушибло,
Могли бы зваться «Первый правдонавт».

13 октября 2017г.

[Cliver F]

Актуальное средневековье

Я в дебрях сна внезапно встретил предка,
Разительную копию меня −
В руке перо, на голове беретка, −
В раздумьях у каминного огня.

Он мне поведал о суровой были
Кровавых буден для восточных стран:
Как Африку и Сирию дробили
Крестовые походы христиан.

Как шли они с мечом, по слову Рима
Повсюду сея смерть и чёрный дым,
Когда под сень дворцов Ершалаима
Примчал своих коней Салах-ад-Дин.

Как будто тучи небо охватили,
Раскинув тень вороньего крыла
Туда, где на руинах Византии
Латинская империя взошла.

А время колесо судеб вращает,
И дядя Сэм уже в который раз
Трагедию народов обращает
В своекорыстный и преступный фарс.

И стрелы братьев, яростно и метко,
Единоверцев наповал разят…
…Печальной явью стало слово предка,
Как восемь сотен лет тому назад.


***

Как слабомыслящим юнцам
Под первобытной тягой страсти,
Мозги туманят «мудрецам»
Химеры первенства и власти.

Какой удел принёс бедлам
Американского наскока
Ливийским древним племенам
И странам Ближнего Востока?!

Для населенья мирных стран,
В тисках традиций и законов
Милей умеренный тиран,
Чем демократия драконов.

Поймут ли, хоть к исходу дней,
Вожак и вождь, стратег и темник,
Что нет излишества вредней,
Чем злое бремя бренных денег?

И что добра не стоит ждать,
Когда «партнёр» в обход закона
Идёт насильно насаждать
«Джамахирию Пентагона».


***

К ремню невольно тянется рука,
Когда «молочноспелые герои»
О битвах дедов судят свысока
И мужеству отцов «могилы роют».

Для них «ленд-лиз» *− освободитель стран,
А Эльба – Иордан для коммунистов.
Великий вождь – «помешанный» тиран,
А русский воин – кровный брат фашистов.

Им просто недоступно по годам –
Увидеть дальше собственного носа,
Но как приятно дурням иногда
Пнуть тех, кого боялись до поноса.

* Lend-lease – система передачи (взаймы или в аренду) вооружения,
боеприпасов, продовольствия и т. д. Передачи по ленд-лизу осуществлялась
США и странами антигитлеровской коалиции в период 2-й мировой войны.

[Cliver F]

Я не люблю…

Я не люблю, когда считая,
Что у богатых − свой статут,
Вору нотации читают,
Как повар – хитрому коту.

Я не люблю, когда пинают
Того, кто в родину влюблён,
Хотя она напоминает
То Третий Рим, то Вавилон.

Мне ненавистны обыватели
В обличьях праведных судей
Своей усталой хворой Матери
За свод грехов её детей.

При всём радушии сердечном
Никто не в праве ожидать,
Что буду я со всяким встречным
Судьбу России обсуждать.

И мне на Родине не холодно
От снежных и медийных пург…
Кому-то снится небо Лондона,
А мне − туманный Ленинбург.

[Cliver F]

«Мажоры»

Они, как тролли, без конца желают
Озноб ожесточения унять.
Пресыщенность и скука их толкают
Бессмысленные роли исполнять.

И, разгонять таран «мажоровоза»
По граням чьих-то и своих могил,
В расчёте на «респект олигархоза»
За то, что разум в гараже забыл.

Они асоциальны, словно «бомжи»,
Им санкции закона не страшны,
Покуда их ещё страхуют лонжи
Обманчивой надёжности мошны.

Но тщетны все мечты, что до успенья
Им никакая кара не грозит:
На волоске народного терпенья
Дамоклов меч возмездия висит.

[Cliver F]

«Че-ла-эк»

Гнев и обиду держу в кулаке я,
Переживая былое с начала:
Вновь превращается в оклик лакея
Слово, которое гордо звучало.

В общем строю у окошка раздачи
Братом не станет голодный для сытого,
Как ни хотел бы боец-неудачник
Вдвое дороже оценивать битого.

Не помогают в среде живоглотов
Схимы, посты и всенощные бдения:
Чувство полёта у «сбитых пилотов»
Сплошь вытесняется чувством падения.

Патриархальный уклад обихода
Гибнет в сусальных потугах эстетства,
И на глобальных полях перехода
Людям мерещатся призраки детства.

***

Какая ни довлела бы химера,
Какой ни отвлекал бы футуризм,
Избрать пути нам помогает вера,
Не важно, в Бога или в коммунизм.

По воле политических болванов,
Продавших эру за минутный прок,
Страна разбилась на десятки кланов,
Где каждый прыщ, − не «гуру», так «пророк».

«Царя»-пропойцу злыдни приобщили
К наркотику «корыстный популизм»,
И по приватным норам растащили
«Построенный в боях социализм».

Закрыли в заграничных авуарах
Доходы от народного добра
И прячут в бесконечных шоу-сварах
Остатки правды, битой под «ура!»

Пришла демократическая «мода»:
Ни пращурам не верить, ни отцам.
До одури бескрайняя свобода
Дана неоперившимся юнцам.

Зачем изобретать велосипед,
Сжигая в спорах чертежи былого?
Достоин ли убогий «логопед»
Менять звучанье истинного Слова?

Чуть больше, чем за семь десятков лет,
Когда «рулили красные генсеки»,
Моя страна зажгла над миром свет
На долгие вселенские парсеки.

Апрель 2017 г.


***

Отбросив одряхлевшие химеры
Мы можем наблюдать со всех сторон
Вполне реально зримые примеры
Взаимопритяжения времён.

Какие мы ни проводи «раскопки»,
Как ни суди, но всё же неспроста
Нам ближе Энгельс или князь Кропоткин,
Когда их осеняет Храм Христа.

Опять, тревожа ретроградам нервы
Империи РоссийскойКораблём,
Великий реформатор Пётр Первый
Вздымается над «Красным Октябрём».

И нам на фоне всех преображений
Не по майданам надо бы скакать
Во мгле сиюминутных отторжений,
А благостной соборности искать.

Октябрь 2017.

***

Нет для народа участи печальней,
Когда урон от «дружелюбных стрел»
Становится больнее и летальней,
Чем откровенный вражий «огнестрел».

И нет грустней того, что нам знакомо,
Как под защитой каменных палат,
Прикрыв бесправье торжеством закона,
Казнит святых − очередной «пилат».

Но зёрнам зла давая прорастать,
А пажити добра сводя на нет,
Земным владыкам никогда не стать
Вождями процветающих планет.

[Cliver F]

Русские

Как воины, купцы и землеведы –
Отцы и деды изначально знали,
Что ходят рядом радости и беды,
А на челе победы – тень печали.

Европа, предлагая нам смириться,
В неблагодарной фальши замыкается:
Советует смиренно покориться,
И перед тем, кого спасали, каяться.

Но никому не по зубам Россия,
Поскольку мы − наследники Державы,
Где Божья воля и людская сила
Обороняют русские заставы.

И в окруженьи зла и лихоимства
Мы без потуг пустого назиданья
Умеем сострадать и не боимся
Стать жертвой своего же состраданья.

[Cliver F]

Пролетарии

С тех пор, как постсоветский пролетарий
Над Беловежской Пущей «пролетел»,
Мы разочаровались в «Капитале»
И долго оставались не у дел.

И ветер криминальной диктатуры
Свободный люд «по масти» разогнал:
Кого в полузаконные структуры,
Кого-то в откровенный криминал.

Шёл бой за титул главного урода:
Кто больше смог «отжать» или украсть,
Неважно, у страны или народа,
Бандитский клан или родная власть?

И вовсе не от нашего раденья
Опять стоят на разных берегах
Народ и власти, нищета и деньги,
Бесправный люд и наглый олигарх.

Неужто мы, для одоленья розни
Когда-то не сумеем отыскать
Запас цинизма, чтобы видеть козни,
Запас ума, чтоб их не допускать?!

***

И дружно строили державу,
И вместе рушили дотла.
Идём в пыли кроваво-ржавой,
И даль не так уже светла.

Забыты годы пятилеток,
А наш советский строгий быт
В среде гламура и «старлеток»
Потоком пошлости убит.

Былое спит во мне, как мина,
А наяву – портрет вождя,
Мой кот на кресле у камина
И грусть под музыку дождя.

[Cliver F]

Пётр Гулдедава


Я попросил у Бога крылья…


У каждого человека свой прекрасный и скорбный путь соблазнительных ошибок и очистительных покаяний. И, может быть, тому, кто не разбрасывал камней, не из чего будет собирать памятный курган об этой мелькнувшей, как искорка, жизни. И в этом есть, на мой взгляд, предмет поэзии.



***

Что есть яйцо − загадка высших сфер,
Что скрыто под покровом оболочки?
Предтеча атеизма Агасфер,
Или зародыш крокодильей дочки?

Или оно − закрытое окно
На тропы к неразгаданным заветам,
Которые найти не всем дано,
Но суждено блаженным и поэтам.

И в этом вовсе нет ничьей вины,
Что не понять, где голова, где шея:
Под скорлупой снаружи не видны
Ни клюв цыплёнка, ни игла Кощея.

Но из глубин сакрального яйца,
Горячей кровью по прохладной вене,
К отцу от деда, к сыну от отца
В блаженных муках лирика-творца,
Стекают тайны древних откровений.



Медитация

После города с тучами смога
На деревне, конечно, полней
Ощущаешь присутствие Бога
Древней памятью генных корней.

Хоть потрёпанный, но уцелевший
В потасовках за пищу и кров.
Я в стихах растворяюсь, как леший
В полумгле параллельных миров.

Чтоб в тиши завороженно глядя
Вглубь себя, словно зверь на огонь,
Вдруг расслышать, как в дебрях ЗаМКАДья
О былом зарыдает гармонь.


Интерактив

Падаешь в пропасть?
Переверни картинку.
Лети!
Кирилл Ковальджи

Шутить не любит Провидение
И сети испытаний шлёт:
Три раза в жизни я
падения
Переворачивал на взлёт.

Три раза, разгребая тину
И проклиная всех чертей,
«Переворачивал картину» −
И вырывался из сетей.

А ныне – прошлые утраты
Перевернуть приходит срок,
Чтоб философские трактаты
Вошли в обоймы чётких строк.

Скрываюсь в деревенском доме
От городских унылых «рыл» −
И катит солнце мне в ладони
Его Лиричество Кирилл.


Загадка бытия

Не все глядят на нищего, не хмурясь,
Не только мёд слетает с наших губ,
Не всякому уму даётся мудрость
Осознавать, что он довольно глуп.

Момент удачи − мнимое блаженство,
Игра прошла, но это не финал:
Чем больше возрастает совершенство,
Тем выше воспаряет идеал.

Но, опираясь на уроки прошлого,
Преобразуюсь, может быть, и я…
Ведь лучшее – извечный враг хорошего.
Не в этом ли загадка бытия?..

***

Мудрость мира сего есть
безумие перед Богом (1 Кор. 3. 19)

Безотрадна стезя деловая
И мирской суеты кутерьма,
Если жить для себя, уповая
На талант и на силу ума.

Если жить, исключив Провиденье
И Небесную волю в судьбе,
И считать, что любое уменье
Нам доступно само по себе.

И не всякий, сиянье фавора
Осознав, как невидимый крест,
Открывает сердечные створы,
Разнося сокровенную весть.

Но способен сгубить, припевая,
Неземные дары задарма,
И играючи жить, уповая
На капризы скупого ума.


***

Когда стихи летят, нежнее пуха,
И ни единый к телу не прилип, −
Они, как стон возвышенного духа:
То крик восторга, то печальный всхлип.

Но не причём ни ум, ни воспитанье,
И демоны всегда невдалеке,
Когда стихи – изящное копанье
В аморфно-плотоядной требухе.

Лишь глядя вглубь иконного оконца,
Увидишь мир, которому не чужд,
Когда тебе не заслоняет Солнца
Земная любомудренная чушь.



***
«Ковал кузнец счастье,
а выходили гвозди да подковы»
Народная поговорка

Мне грустно вспоминать, с какою страстью,
С каким задором юности рисковой
Ковали мы ключи к земному счастью,
А выходили гвозди да оковы.

Но тьмой неверья душу не дурманьте:
Господь любую отведёт угрозу,
Покуда жив хотя б один романтик,
Который верит Дедушке Морозу.

О чём ещё другом, как не об этом,
Осталось до последнего причастья
Трезвонить ясновидящим поэтам −
Кузнечиками призрачного счастья.
7 января 2018г.


Зеркала

Наперекор годам и временам
Они, как могут, угождают нам
С тех пор, когда в весенней луже Ева
Себя узрела и «пошла налево».

То обращаясь в медный щит Персея,
То в Сиракузах вражий флот рассеяв,
Они ушли в предметы дамской блажи
И украшают стенки и трельяжи.

И видя то, как «выгибают пальцы»,
Живые до сих пор неандертальцы,
Покорно отражают, как мартышки,
Людские завихрения и вспышки.

Но, не умея обозначить суть,
Изменчивую видимость несут,
И вера в то, что хвалят зеркала,
Не крепче их непрочного стекла.



Предчувствие

Перед сюитой жизни не пасуйте,
В любых нюансах можно разобраться −
Всё благозвучье музыки, по сути,
Потоки колебаний и вибраций.

И в их волнах родится идентичность,
С которой и победы, и невзгоды
Приобретают мощь и гармоничность
В арпеджио до неизбежной коды,

Где наш напев не могут сделать звучным
Ни крепость дружбы, ни счастливый брак…
И станет мир обыденным и скучным,
Как-будто умер твой последний враг.



***

Брожу каликой по Земле,
Для всей планеты – иностранец.
Плодами тяжких, грешных лет
Набит под крышку скорбный ранец.

В меня зрачками пустоты
Угрюмо смотрит чуждый город,
Где я убил свои мечты,
Когда был страшно глуп и молод.

Мой бренный прах смахнёт Москва,
И за высотными домами
Я, забывая все слова,
Растаю в сумрачном тумане.

Уйду туда, где нет стихий
Земной вражды, казны и званий,
Где вдохновенные стихи
Хранят печаль воспоминаний.

И оживут мои слова,
Когда по полю прежней битвы
Пробьются к небу, как трава,
Как поминальные молитвы.



Наука жизни

Я не считал победы за удачи,
Пока до высших не дозрел статей:
Удача – дар без права передачи,
А скорбь – лекарство духа от страстей.

С годами я нашёл ответ к задаче,
Одной из самых сложных, может быть:
Зачем мы, приходя на землю, плачем
И, оступаясь, учимся ходить?

И принимаю горести, не споря,
Чтоб миновать границу забытья
Не зверем, обезумевшим от горя,
Но странником по мукам бытия.

Жизнь

Что суждено – тому не миновать.
Перешагну безвременья границу,
Надеясь, всё же, перезимовать,
И по весне с природой возродиться.
Владимир Морозов

Вся, как движенье мотылька,
В непредсказуемом полёте,
Она беспечна и легка
В цветной пыльце нарядной плоти.
Она – преддверие Суда
И неминуемой расплаты,
Хоть и способна иногда
Впорхнуть в небесные палаты.
Когда от скорби и греха
Дозреет тленный кокон духа,
И в прах осыплется труха
Земных печалей –
легче пуха
Исчезнет родовой инстинкт,
И мы на грани возрожденья
Сотрём былое, как реликт
Неповторимого виденья.



***

Понапрасну в поисках «улова»,
Рассыпал я речи серебром.
Знал бы изначально цену слова,−
И судьба не встала бы ребром.

В равновесье, как на коромысле,
Доброта и зло в уме людском.
Знал бы о возвратной силе мысли,
Худо бы не думал ни о ком.

Тайну, что досель была сокрыта,
Разглядишь к закату бытия,−
С плачем у разбитого корыта,
В час, когда уж воля не твоя.


О суете

Хоть царь, хоть деревенский пахарь,
Но в теле, взятом напрокат,
Ты сам ему слуга и знахарь,
И сам невольный тайный кат.

С годами силы тьмы всё злее,
Но голь на выдумки хитра,
Ей скальпель доктора милее,
Чем кардинальность топора.

Но льётся кровь того же цвета
От рук врача и палача,
Когда в «эстетике кастета»
Дела решают сгоряча.


Доля

Земная доля не легка,
Она удел рабов пристрастья,
Где тайны прелестей греха
Слывут метафорами счастья.

Я беды знал не по словам –
Они меня наотмашь били,
Пока к высоким островам
Волнами скорби не прибили.

Где, уповая на добро,
В огнях душевных озарений
Поэты плавят серебро
Для звонких строк стихотворений.

Где поворот в моей судьбе
Открыл душе иные двери
И я, не веря сам себе,
Сумел понять: Господь мне верит…

Но щёлкнет времени курок −
И воспаряя над юдолью,
Отбыв земной недолгий срок,
Приму как долю Божью волю.


Поэзия – Вселенная поэта

Иосифу Руховичу

Поэзия − Вселенная поэта,
Где он живёт, ликует и скорбит,
Всечасно ощущая, как планета,
Взаимотяготение орбит.

И понимая, как герои спорта,
Извечный долг приумножать талант,
Пока, ценою крови, слёз и пота,
Не возрастёт из карлика гигант.

Небесного Творца апологеты
Без масок и надуманных личин, −
Кометы, астероиды, планеты,
Земные звёзды разных величин.

Общенье с ними для меня отрада,
У нас любовь и родина – одна.
Не из тщеславья и не для парада
Их имена ношу, как ордена.

18 апреля 2018г.



Самоидентификация

Я давно обитаю в волшебной стране
И, наверное, это не кажется мне,
Что идут на скрижали печатных страниц
Вереницы моих неопознанных лиц.

И хотя это, в общем, не так и легко,
Я люблю уходить от себя далеко,
Что, конечно, не может никак означать
Пресловутой привычки бесплодно мечтать.

Я по жизни всегда на крутом берегу
И, когда пожелаю, свободно могу,
Как молитвой смирять возмущённую плоть,
Так и скипетром слова орехи колоть.


Парсуны

Мне столица не стала кумиром,
А мечты растворились, как дым…
Ты прими меня Родина с миром,
Я вернулся к истокам твоим.


Владимир Родионов

Поэта звёздного полёта
Навряд ли кто-то различит
В толпе, где званье патриота,
Как злое прозвище звучит.

У молодых уже не в моде
Народно-песенный настрой,
И «Во саду ли, в огороде»
Для них немыслимый «отстой».

С причалов солнечной планеты
В последний путь небесный струг
Уводят старые поэты,
Сужая наш привычный круг.

При свете сумеречно-сумном,
Не озираясь на «князей»,
Пишу словесные парсуны
В безвестье канувших друзей.


Невероятность – имя бытия.

Небесными покровами хранимы,
Как долю ни хвали и ни брани мы,
Хотя бы миллионы вольных лет
И горним, и земным богам служи мы, −
Пути земных судеб непостижимы,
Как неисповедимы тьма и свет.

Но даже неразумному понятно,
Что, очевидно, мы пока невнятно
Постигли назначение планет.
Отрадно это или неприятно,
Но во Вселенной всё невероятно:
И жизнь, и смерть, и тот и этот свет.


Бремя

Забыв своё земное имя,
Как нечто данное извне,
Мы всем становимся чужими:
Друзьям, соседям, и родне.
Охладевает сердце к бою,
Когда поблизости финал
Сражений с горестной судьбою…

Но кто бы это только знал,
Как трудно быть самим собою,
Когда ты насмерть уязвим
Приметой вечного изгоя:
Нигде ни с кем не быть своим.

***

Кружились тени дней напрасных,
Как после битвы – тучи мух,
И сладость «шалостей» опасных
Травила мой унылый дух.

Чтоб одолеть тоску бессилья
И гнёт обыденной сохи,
Я попросил у Бога крылья −
И Он вдохнул в меня стихи.

[Cliver F]

СТИХИ НА ЗЛОБУ СЕГОДНЯШНЕГО ДНЯ

Автор ГУЛДЕДЕВА ПЁТР ГЕОРГИЕВИЧ
И снова Deja vu

Герцог Треф сообщает под грифом
«Для особо вельможных господ»,
Что не стоит наземным калифам
Развращать просвещеньем народ.
Что права на спасение имеет
Только тот, кто не лезет спасать,
Кто камней собирать не умеет,
Но способен их брать и бросать.
И, чтоб проще вести разделенье
По различию наций и рас,
Надо им сократить население
Для начала, хотя бы в семь раз…

Я хотел бы напомнить стихами
Убедительный довод один:
Предки тоже такое слыхали,
Перед тем, как идти на Берлин.

06.06.2020
Вселенская родительская суббота


«Чёрнокожие» тоже люди
«У меня есть мечта», - говорил американский
борец за права «чёрнокожих» Мартин Лютер Кинг

Что ни сутки, то новая драма,
Прибавление свежих гробов.
Что с тобою, «Америка – мама?» -
Дом призрения беглых рабов.
Там, где самая тучная в мире
Демократия душит людей,
Копы «мочат» не только в сортире
Чернокожих безвинных детей.
Тесно стало на маленьком Шаре,
Где народ разучился прощать…
Ведь они никому не мешали,
А всего лишь хотели дышать.

03.06.2020.


Телененавиденье

Применяя в дело тихой сапой
Повседневных трудностей напряг,
К нам в сознанье входит мягкой лапой
Незаметный, терпеливый враг.
И путём лукавых технологий
Полуправду прорицает он,
Что у нас тупые «бандерлоги»
Защищают правду и закон.
И на всю Вселенную вещает,
Что страну способен возродить,
Но, притом, отнюдь не обещает
Что-нибудь кому-то подарить.
Примеряя тощую суму
И смиряя древний дух мятежный,
Мы, не веря больше никому,
Сберегаем прежние надежды:
Зёрна вечных истин сохранить.
И при полной радуге палитры
Объективом правды заменить
Эйфории розовые фильтры.

Досада

Демократичные «братки»
О новой эре пели зычно.
Мы жить мечтали по-людски,
А получилось, как обычно.
Ложатся в разные гробы
Рабы одной и той же веры.
И перекрещивают лбы
«Святые» коррупционеры.
Теперь не отыскать и зги
К забытым далям коммунизма,
А думцы «парят» нам мозги
Про алконост* демократизма.

*Алконост – волшебная птица с человеческим лицом.